У Артёма не было сил спускаться, поэтому он ухнул вниз вперед ногами. Скатился на спине по чему-то твердому и угловатому, приземлился на твердый земляной пол.

Воняло нестерпимо.

Поднявшись на дрожащих ногах, Артём пожирал необычное помещение глазами.

— Боже правый. Этого не может быть.

* * *

— Вот черт!

— Что это за хрень?

Аномалия напоминала гигантский стеклянный сосуд, только его стенки словно были собраны из миллионов мелких стекляшек, отражающих разными цветами свет восходящего солнца.

— Капитан, вон они, у палаток.

Паша рванул первым, военные за ним.

— Стоять! На землю!

Комаров без колебаний бросил ружье, встал на колени, заложил руки за голову. Старший из сыновей бросился бежать. Артист нагнал его и окунул носом в снег — охладить пыл. Для верности нанес успокоительные удары по почкам. Мальчишка заорал от боли.

— Это тебе за пацанов, говноед, — сказал Артист ему на ухо.

Лагерь располагался в сотне метров от аномалии у двух уцелевших лиственниц. Отсюда открывался отличный вид на всю округу до границы леса.

Паша осмотрел палатки.

— Их было четверо.

— Где четвертый? — спросил капитан.

— Умер, — сухо ответил уфолог.

* * *

Артист и Брадинкин остались у палаток охранять детей. Погребной, Паша и Комаров спустились к аномалии. Воздух вблизи трещал как счетчик Гейгера, измеряющий радиацию.