Что здесь происходит?

Все же тишина была странной. Какой-то рукотворной.

Как только Макс стал догадываться, в чем дело, откуда ни возьмись выскочили люди — все в белом, словно ожившие снеговики. Макс не успел опомниться. Его грубо схватили, положили на живот. Дау, придавленный им, жалобно завизжал.

— Собаку отпустите!

На голову накинули шерстяную шапку, усадили в снегоход. Везли их недолго — должно быть до ближайшей лесополосы. Там завели в теплое помещение. Когда сняли шапку, Макс понял, что находится в тамбуре армейской палатки. Двое военных, укутанных в белоснежный камуфляж, с глухо закрытыми лицами, кивнули ему на ширму — входи. Один из них держал Дау под мышкой. Макс выхватил собаку, вызвав у военного приступ легкой паники. Тот собирался отобрать пса назад, но второй остановил его командирским жестом.

Макс вошел за ширму.

— Мы уже думали, ты заблудился, — сказал знакомый голос.

Над походным армейским столом висела единственная лампочка. Полковник Громов сидел монументальной глыбой, что-то внимательно записывая в сложенные перед ним аккуратной стопкой документы. На столе вокруг него стояли: спутниковый телефон, рация, ноутбук и чашка с кофе, аромат которого витал в спертом воздухе.

Макс уселся на стул, водрузил Дау на колени — самостоятельно пес запрыгнуть не мог.

Долго висело молчание. Полковник никуда не спешил.

— Откуда вы знали, что приеду именно я?

— Наши спутники всё видят.

— На снегоходе мог быть кто угодно. Он сообщил вам?

Полковник отвлекся от бумаг и посмотрел на Сагала.

— Ты отлично справился с работой. Поздравляю.

Макс усмехнулся.

— Я провалился.

— Лучший специалист по мистификациям не нашел доказательств мистификации. Твой провал и есть успех. Теперь мы точно знаем, что пришельцы существуют. Более того, ты обнаружил нечто такое, что нам еще нескоро предстоит осмыслить. Ты хорошо послужил родине.

— Вы говорите об аномалии.

— Ты удивлен? Я бы не отправил группу в самую важную миссию в современной истории страны не будучи уверенным, что смогу узнать о каждом ее шаге.