Шан отвесил ему символический подзатыльник – так, для порядка. Тье гордо задрал нос.

– Понимаешь, лэ Сано по портрету никого не опознал, – чуть смущенно пояснил Най, – так я решил слуг его до поры не расспрашивать…

– Верно решил, – заметил Хао. – Лэ Сано попался на крючок случайно. Просто потому, что купил браслет. Не за ним ваш гадальщик следил, а за Дани. Был бы другой покупатель – другим был бы и донос. Нет, побеседовать с ними, конечно, еще придется. После. Когда все выяснится. Просто для того, чтобы хвостов не оставлять. А сейчас ты бы потерял уйму времени и вытащил в итоге пустышку.

– Вот и мне подумалось, что это будет пустой допрос. А список проверить все-таки надо. Так отчего бы не теперь?

– Проверил? – подался к нему Шан. – И как? Накопал что-нибудь?

– Ты даже себе не представляешь, – грустно усмехнулся Най.

После памятной ему на всю жизнь истории с Дани Най дал слово искоренить в себе не только вельможную, а и вообще всякую спесь. Никогда не смотреть на людей свысока, не насмешничать, не ставить в вину недостаток манер. Сегодня решимость его впервые за долгое время подверглась настолько серьезному испытанию. Как ни старался он, а все же не мог отделаться от мысли, что прозвание для жены плотника он бы выбрал только одно – Певчая Корова. Просто потому, что на певчую пташку она габаритами не вышла. Впрочем, порхать и щебетать это ей не мешало – ну вот ничуть.

– Это было так волнительно! – разливалась щебетом эта могучая особа. – Мы и представить себе не могли, что отпрыску наших чресл суждена грядущая слава.

По всей видимости, эта дикая речь представлялась плотничихе высоким штилем – с ее точки зрения, только так и подобало говорить о будущем величии.

Отпрыск чресл мрачно сопел над своей чашкой риса. Крепко сбитый, коренастый, кряжистый, он выглядел старше своих двенадцати лет, несмотря на невысокий рост. Впечатление усиливала складка, пролегшая между сдвинутых бровей – хм, а норов у мальчика упрямый, да и вообще нелегкий. И взгляд его темных глаз куда как далек от приятности.

На высокопарные речения матери мальчик не обратил никакого внимания. Похоже, уже привык.

– Да что же вы совсем не изволите есть? – всполошилась жена плотника, которую на самом деле прозывали Медведихой – и Най очень старался запомнить это и называть ее даже в мыслях именно так, не сбиваясь на свою обидную придумку. – Вы угощайтесь…

Явившись к плотнику, Най угодил как раз к обеду – и отвертеться от трапезы у него не было никакой возможности. Хотя, по правде говоря, он не особо и пытался. За едой характер людей раскрывается вовсю – надо только уметь смотреть.