Мы посмотрели друг на друга и все поняли. Быстрее, чем Грейс, я уверен. Крис был ниже меня (ладно, сейчас-то, конечно, выше), его кожа казалась темнее моей, а тело было больше жилистым, чем мускулистым. Тело скорее танцора, чем бойца, скорее дичи, чем охотника. (Какой-то у меня пунктик на телах…) Попади Крис к нам в виде добычи, из него вышел бы кто-то верткий и быстрый, как ртуть, – наверное, соболь. Но такие к нам редко попадают. Черные ясные глаза выдавали в нем порядочного человека, и это было, пожалуй, противнее всего. Окажись Крис гадом, я бы мог с чистой совестью сказать Грейс, чтобы не тосковала о нем. Но гадом он не был, учитывая, какой путь проделал, чтобы найти подругу.

– А где твоя рука?

Молодец, Александр! Да ты мастер светской беседы! Сейчас он ответит тебе: «А где тело?», и вы сможете поделиться воспоминаниями. Но паренек не обиделся: бросил растерянный взгляд на свое левое плечо, будто сам удивился.

– Оторвало, когда дом взлетел на воздух.

Это прозвучало героически.

К нам подошла мать Грейс и тоже обняла Криса – двумя руками: ей-то не приходилось держать чью-то голову. Все бросаются на шею этому Крису! Зато на меня Лора посмотрела с сомнением. Будь я на ее месте, тоже отдал бы предпочтение более целому юноше.

Что ж, у меня для них плохая новость. Они вернутся в свой мир, а Грейс останется в моем. Ладно, вот тут можно и позлорадствовать.

Крис тоже обрадовался Лоре, принялся стискивать ее плечо одной рукой и твердить, как он невероятно счастлив, что они с дочерью воссоединились, а Томас канул в небытие.

Я бы не стал на вашем месте делать поспешных выводов, молодой человек…

– Нам надо о многом поговорить, – заметила Грейс, поочередно обнимая то маму, то парня. Она могла бы делать это одновременно, но я ей мешал.

– Согласен! – к нам неожиданно подошел Фраган, и я даже обрадовался его появлению. – Предлагаю продолжить разговор в тепле и уюте. Сегодня последняя ночь нашей Охоты, считайте, что мы пригласили вас в гости. Ну, как?

Финн обменялся с калекой странными взглядами и подошел к нам. Вблизи стало заметно, что кожа у идеального создания не такая уж и идеальная: нос и щеки обсыпали веснушки. Любопытно, Диан Кехт, обнаружив такой «брак», пытался избавиться от них? От веснушек, в смысле, не от детей. Хотя…

Рыжий смотрел на меня, как будто решая, достоин ли я его помощи или нет. Потом нагнулся, чтобы взглянуть на линию среза, и осторожно дотронулся до моего подбородка.

– Щекотно, – пожаловался я.

Финн тут же убрал руку и извинился. А потом сочувственно покачал головой.