Он покачал головой.

– Я не могу определить это, мисс Донован. Если позволите сделать предположение… Я бы сказал, что более осознанные раны были нанесены сначала, а потом уже последовали рваные.

– Понимаю. Поэтому вы думаете, что субъект становится менее стабильным?

– Да. Сравнивая эти два вида ранений, в последних присутствует больше неистовства. Я не могу определить, были ли они нанесены после смерти или до.

Кендра приподняла брови.

– Почему вы думаете, что эти ранения могли быть нанесены после смерти?

– Потому что, мисс Донован, я полагаю, что эта девушка умерла до того, как этот хищник успел все это совершить.

– Не понимаю.

– Она умерла от мозговой травмы.

Какое-то время все молчали, остолбенев.

Алек прервал молчание:

– Она умерла не от удушения, как первая жертва?

– Ее, так же как и первую жертву, несколько раз душили. Над ней было также совершено сексуальное насилие. Остальное вы сами видели во время визуального осмотра тела: след от укуса на левой груди и ссадины на запястьях, говорящие о том, что ее связывали. – Он встал, сложив руки за спиной, и обратился ко всем присутствующим: – Однако эта жертва получила травму головы. Возможно, камнем или какой-то дубинкой, хотя я не обнаружил следов от деревянных щепок или других следов дерева в ране.

– Этот удар разбил череп девушки, вызвав эпидуральное кровоизлияние, – продолжил Манро. – Кровь сгустилась, создав невероятное давление на ее мозг. После удара она могла прожить еще несколько часов, но эта рана стала причиной ее смерти.

– Использование камня предполагает, что это случайное преступление, – сказала Кендра. – Она не была его непосредственной целью. Не как другие девушки.

Кендра вернулась к грифельной доске, несмотря на то что все слова уже давно были выжжены в ее мозгу.

– Нашему преступнику важен контроль. Но он начал терять контроль после того, как была найдена первая жертва. Он бросает нам вызов отчасти для того, чтобы восстановить этот контроль над ситуацией. Если… если Роуз… – это имя застряло у нее в горле. – Если она умерла раньше времени, он наверняка вышел из себя. Это объясняет нанесение рваных ран в исступлении уже после смерти жертвы.

– Похоже на детский приступ гнева, – сказала Ребекка тихо и вздрогнула.

– Еще одна важная вещь. Я нашел мелкие волокна шерсти на теле, они находились внутри ран. С помощью микроскопа герцога я определил, что источник этих волокон – одеяло из грубой шерсти, ковер или мешок, – сказал Манро.

Ребекка обратила на него свой взгляд.