Летиция прислонилась к Мельесу, а он, утешая ее, обнял хрупкие плечи, дрожавшие от сдерживаемых рыданий.

– Простите нас, – попросила Жюльетта Рамирес.

– Я была уверена, что он написал мне письмо. Да, я была уверена. Всю свою жизнь я ждала это письмо!

– Может, вам станет легче простить нас, если вы узнаете, что духовное наследство вашего отца попало совсем не в плохие руки. Считайте это случайностью или роком… Но все было так, словно судьба сама распорядилась, чтобы адресованный вам конверт попал к нам.

Артур Рамирес немедленно приступил к изготовлению аппарата. Он даже внес в него кое-какие улучшения. И теперь они разговаривают со своими муравьями. Да, да, Артур и Жюльетта могут общаться с насекомыми.

Летиция разрывалась между негодованием и восхищением, она была ошеломлена. Мельес не меньше. Они ждали продолжения рассказа.

– Поначалу мы были в эйфории, – призналась Жюльетта. – Муравьи объяснили нам, как действует их Федерация, рассказали о своих войнах, о борьбе между видами. Мы узнали о параллельной вселенной, существующей на уровне наших подошв, о вселенной, исполненной разума. Вы знаете, что муравьи пользуются орудиями, занимаются сельским хозяйством, у них есть свои технологии. Им знакомы абстрактные понятия, такие как демократия, касты, разделение труда, взаимопомощь…

Нам удалось познакомиться с их образом мыслей, и, когда мы узнали их лучше, Артур Рамирес создал программу, искусственный муравьиный интеллект. И еще он создал крошечных роботов, стальных муравьев.

Он поставил себе цель – создать искусственный муравейник с сотнями муравьев-роботов. Каждый такой робот снабжен безличным интеллектом, программой, способной подключаться к другим, чтобы думать и действовать совместно. Жюльетта Рамирес старалась подыскать нужные слова:

– Как бы это сказать? Все вместе должно было быть единым компьютером из различных компонентов, мозгом, сложенным из электронов-помощников. 1 +1 = 3, а 100 +100 = 300.

Стальные муравьи. Именно их Артур Рамирес видел идеальными завоевателями пространства. Вместо того чтобы посылать на другие планеты зонды, как это обычно делается, можно было бы посылать тысячи зондов-роботов, наделенных как индивидуальным разумом, так и коллективным. Если один муравей-робот портится или погибает, сто девяносто других подхватывают эстафету, в то время как поломка единственного зонда обрекает на провал всю космическую программу.

Мельес пришел в восхищение.

– Даже если говорить о вооружении, – сказал он, – легче вывести из строя большого умного робота, чем множество более простых, но коллективно мыслящих маленьких.