Мортен и Каллеата…

– Слово, сын Смерти?! Он – моя кровь! Я, нареченная Даэрра Атальпас, приняла смерть, чтобы дать ему жизнь…

– Жизнь? Жизнь безымянного воробья в безликой стае?

– Вальдерас, я – Зов Крови! Я твоя стая, твой дом, твое начало и твой конец!

– Царь не принадлежит крови! Царь жертвует ею на пути к Атальпас!

– Царь, твоя кровь – моя!

– Твое слово – мое, царь!

Вальдерас зажал ладонями уши, ступил на альгирдовую дорогу и побежал… Ядовитый камень обжигал ступни, и он бежал так быстро, как мог, чтоб не чувствовать ожоги, чтоб оторваться от Каллеаты и Мортена, чтоб…

Удар кулаком в нос опрокинул его на песок тренировочной площадки.

– Куда так прытко, ублюдок? – Над ним возвышался пятнадцатилетний альгирдовоглазый Нартор в окружении своей альгирдовоглазой банды.

– Я очень спешу, Нартор…

– Ах, спеши-и-и-и-шь… Спеши другим путем, это моя площадка.

– Нет другого пути, сын мой, – произнесла Каллеата, очутившаяся справа от него. – Но только скажи – и на наших крыльях долетишь до конца! Дай отдых разуму, сердцу и телу, доверься нам!

– Не связывайся с воробьями, царь! Мой конь перенесет тебя! Соглашайся, потому что смертный, вставший на путь демиургов, платит жизнью! Тебе не перейти площадку. – Мортен стоял слева.

Как всегда, их было десять. Нартор, прозванный за свой амулет Драконьим Клыком, высокомерно осматривал светловолосого белокожего мальчишку лет двенадцати: тот обреченно пялился единственным глазом в песок детской тренировочной площадки.

– Разве тебя не предупреждали, что эта площадка наша?

– Предупреждали про северную, а это западная.

– Мамочка тебя бросила, потому что ты тупой урод! Хочешь сказать, что я перепутал запад с севером?!

– Нет, конечно, нет, но…

– Утомило блеянье! Проучите его как следует, – лениво бросил Нартор своей свите.