– Знаете, господин Клаваретт, я всегда полагал, что мир обязан быть справедливым. И не я один придерживаюсь этого мнения. Например, знаменитое нравственное доказательство, сформулированное неким Эммануэлем: людям от рождения дарован моральный закон, требующий совершенства и справедливости, то есть счастья, пропорционального добродетели. К сожалению, сей нравственный императив далеко не всегда приводит нас к преуспеянию и благоденствию – а значит, награду за него мы должны получить не в этой, а в следующей жизни. Возможно, даже загробной. И только Господь Бог может стать гарантом подобного воздаяния. Таким образом, само существование нравственности и морали немыслимы без признания факта Божественной воли.
Согласен, туманное доказательство! Но оно говорит лишь о том, что в мире должна царствовать высшая справедливость. А что мы имеем на деле? Деменцио Урсуса, блаженствующего в неге и упивающегося прелестями Вечного Города? Курфюрста, малейшая прихоть которого исполняется сию же секунду? Неисчислимую орду их жалких, тупых выкормышей и прихлебателей, что едят и пьют с золота, не стесняясь и не задумываясь об общественном благе? А вы – герой войны, мыслитель, отец ландграфской демократии – прозябаете здесь, в окружении невзрачных, сырых, пропитанных тоской и унынием стен Великого следствия… Вот она, пресловутая «справедливость»!
Это – страшнейшее преступление против мироздания! Чудовищный перекос, искажение, аберрация, которую необходимо исправить – иначе мир полетит в тартарары. Спасите Город, руководствуясь не завистью, но соображениями высшей справедливости – и все последующие поколения будут возносить вам молитвы!