– Так вот, – продолжает Деменцио, – не торопись! Иненна никуда не денется. Крайнего срока нет: приказ можно выполнить и завтра, и послезавтра. Как только похитишь ее, доставь сюда, обеспечь всем необходимым, успокой. Скажи, что это временная мера, и скоро она вернется на службу. Дай ей все, что ни попросит. И относись не как к пленнице, но как к гостье. Понятно?

Я спрыгиваю с кресла и замираю в низком поклоне.

– Всенепременно, ваше высокоблагородие! Позвольте уточнить – сколько она должна провести в заключении?

Деменцио раздраженно бьет ладонью о подоконник.

– Сказал же тебе – не в заключении! И не в изгнании. А просто у нас в гостях. Сделай все деликатно – так, чтобы никто не пострадал! Аккуратно, уважительно и галантно. Ты ведь кавалер?

И бросает на меня насмешливо-пренебрежительный взгляд. Думает, я не обращаю внимания. А я все вижу и замечаю! Но его отношение ко мне – дело второстепенное: я не нарцисс и гордость мне чужда. Гораздо важнее, что он искажает волю Курфюрста. Я чувствую это кожей, ощущаю всеми фибрами светлой, добродетельной души. Верной Государю души. Приказ неполон – Принцепс хочет чего-то иного.

Первый советник подходит к зеркалу. Поправляет прическу и галстук. Похоже, аудиенция подходит к концу.

– Отвечаю на твой вопрос: гостить у нас она будет недолго. От силы день-два, а затем – обратно в Великое следствие. В любом случае, я тебе сообщу!

Поворачивается, направляется к двери. Замирает возле меня.

– Йакиак, еще раз повторяю: спешить некуда! Посиди здесь, осмотрись – ты должен знать этот дом как свои пять пальцев. И не поддавайся на провокации! В отличие от… – Деменцио запинается, едва не сказав, как мне кажется, чего-то исключительно важного. – В отличие от многих, я не сторонник жестких мер. Ни одного волоска не должно упасть с головы прекрасной Иненны!

Вздохнув, он выкладывает из карманов несколько яблок, с ностальгией смотрит на них, словно прощаясь, и, изловчившись, бросает в помойное ведро в противоположном углу комнаты. Метко! Все до единого – в урне. Точное попадание!