Враги то и дело прорывались, наносили жуткие раны людям Белого. Не стало никакого строя – сражающиеся перемешались в огне и копоти, яростные короткие сшибки кипели в горящем зале, среди падающего свода.

Ястреб выругался, вводя себя в Упоение Боем, бросая свой меч Корню, уже сломавшему оба своих меча о броню Паладинов Тьмы.

По его указке, маги напоследок нанесли совместный удар всем своим арсеналом заклинаний на полное опорожнение Силы – в центр строя врагов, в проем когда-то дверей, через которые врывались все новые и новые темные.

А за буйством магии в атаку пошел и Ястреб. Он легкой бабочкой порхал между мощнейшими, тяжелейшими ударами Паладинов, Клинок Вздоха Дракона ревел не переставая, крутя вокруг Ястреба огненные росчерки и восьмерки. Непреодолимая, даже для магии, броня Паладинов Тьмы, накаченная этой тьмой, сопротивлялась даже огромному жару Вздоха Дракона. И если кисть Паладину Тьмы отсечь можно было и одним взмахом, то вот пробить нагрудник или шлем с одного раза не получалось. Оставался только расплавленный, огненный рубец. Но Ястреб был быстр, ловок и хитер. Он перестал пытаться пробить броню. Он отрубал Паладинам Тьмы кисти, ступни, бил в сгиб колена и в сгиб локтя, в горло, под шлем.

Краем глаза Ястреб увидел, что рядом, опутанный тьмой, сражается и его сумеречный друг. Вместо обломка меча из рук его выросли полупрозрачные, гибкие, темные полосы, что не хуже, чем Вздох Дракона справлялись с Паладинами Тьмы. А сам Марк был не менее ловок, а в чем-то и более – так перетечь-телепортироваться за спину Паладину Тьмы Ястреб не смог бы никогда.

«Время!» – услышал у себя в голове Ястреб сумеречный голос Марка.

Марк полурастворился в окружающих его вихрениях дымки, перетек к Ястребу, опутал его этой дымкой… Миг, и они вываливаются на руки людей уже в лагере.

Ястреб сел, с трудом стянул с себя смятый, разбитый шлем, поводил вокруг ошалевшими глазами, не переставая хрипло, загнанно материться.

Кругом лежали – в разной степени сохранности – бойцы ударной группы.

Корень лишился ноги по колено, Питес был пробит жутким мечом Паладина насквозь, Нестоян лежал отдельно от собственной головы, Комок баюкал обрубок руки, Шепот зажимал рассеченный бок. Молот лежал мешком с расплющенным, разрубленным шлемом и пробитым в нескольких местах доспехом, до сих пор без сознания. На его ногах лежал Камень не в лучшем состоянии. Нис в каком-то оцепенении стиснул свой Посох, за которым он телепортировался магическим Прыжком, из-за чего лишился обеих ног – полностью, застывшим взглядом смотрел теперь на то место, где должны были быть его ноги, но не видел даже своего паха.