Сел рядом, отдышался; он тогда уже начинал болеть.

«Вот, – говорит, – вот это – лингвистика. А остальное ничего не читай».

Не всерьез, конечно, сказал. Просто всегда он был экстремистом, во всем.

Эх, батя… вот он бы сейчас запросто искупался. Байкал любил.

Кстати, как раз Байкал ранты вскипятят. Когда обнаружат ложный бункер. Вот этот самый, где мы с сержантом со скуки заговаривали друг другу зубы. Погибнут четыреста шестьдесят тысяч человек. Но они все равно погибнут, вне зависимости от того, скажет ли командование им правду.

А здесь – в ложном, подставном убежище – их гибель хотя бы окажется быстрой, не такой болезненной – и не совсем напрасной.

Ну и моя тоже. Надеюсь…

Эту войну мы проиграли. Оставалось сделать так, чтобы и рантам не удалось ее выиграть.

Нанести хоть какой-то урон их кораблям нам уже было нечем. Врата опустятся на поверхность планеты, развернутся, протянут энергетические щупальца к Солнцу. Через портал шагнут первые колонисты…

А вот колонистам мы нанести урон могли.

Они хотели Землю? Они ее не получат.

Я обалдел, когда узнал дату начала строительства. Объект «Глубина» начали закладывать спустя полтора месяца после встречи «Ефремова» с черными кораблями.

Как? Как товарищ генерал-полковник Балабанов за пять лет мог предвидеть, чем закончится столкновение? Или такой вариант – всепланетного суицида – был предусмотрен давным-давно, еще до «потерянного столетия»?

Радий-кобальт-радоновые бомбы. «Изделие РКР».

Двести сорок «Изделий», равномерно расположенных над материками и океанами планеты.

Радиоактивная пыль осядет через три года.

Через пятнадцать лет на поверхность можно будет выйти в экзоскафе; через пятьдесят – в легком скафандре.

Через семьдесят воздух станет пригоден для дыхания через респиратор.

Семьдесят лет. Вполне вероятно, кто-то из уходящих сейчас в бункер сумеет дожить. Отбирали лучших: самых здоровых, самых умных, самых дисциплинированных. Образованных, трудолюбивых, обязательно семейных.