Но ничего не бывает вечным. Наконец, подул легкий утренний ветерок и постепенно туман начал редеть. Вначале стали различимы макушки деревьев, окружающие плотной стеной тракт, затем появилась возможность видеть контуры шеренг за спиной. Ольга подняла руку и движение прекратилось. Всадники вертели головами по сторонам, стараясь разобраться в обстановке. Лошади тревожно фыркали и перебирали ногами. Еще несколько минут — и розовая мгла отступила. Усилия Ярила и ветра одержали победу!

Когда рассеялись последние островки и пласты влажной дымки — картина открылась неожиданная и удивительная. Первые шеренги отряда стояли перед крутым спуском тракта, который начинался, буквально в пяти саженях от ног Бутона. Еще через сотню сажень, дорога вновь терялась в земном облаке и выныривала из него, полого уходя вверх, в версте, от того места где они стояли. Дно, открывшейся взору глубокой лощины, для ветерка было недоступно, и туман там нашел себе убежище.

Вновь нырять в розовую мглу — желания не было!

Так и стояли на краю спуска, ожидая толи помощи солнышка, толи вестей с той стороны лощины. Вдруг, из облака, что у них под ногами, один за другим, попарно, стали рождаться всадники в знакомом снаряжении. Ольга, без труда, узнала разведку с Балабана во главе. Вздохнула с облегчением: это все же лучше, чем просто стоять и разглядывать окрестности! Десятник был краток:

— Воительница! Тракт чист, можно смело двигаться вперед! Следуйте за нами, мы не заблудимся!

Колона, вслед за разведкой, медленно всосалась в разлегшееся на земле облако. Надо заметить, что оно уже не было таким плотным, как час назад. Через время — голова выползла из поредевшего тумана и потянулась вверх по пологому подъему. Балабан, со своими людьми, снова ушел вперед. Движение отряда замедлилось, конная кишка растянулась.

Наверх подняться не успели, когда подлетевший навстречу Ольге, Балабан выпалил:

— В двух верстах отсюда — наши! — Развернул коня, и не дожидаясь расспросов, развернул коня и поскакал назад, нещадно охаживая коня плетью. Демир удивленно посмотрел на воительницу:

— Что это с ним? Сорвался, как будто его петух жареный в задницу клюнул! — Ольга пожала плечами. Нехорошее предчувствие, обручем сжало горло. Говорить она не могла. Перстень молчал, и от этого становилось еще страшнее и тоскливее. Тронула каблуками Бутона и помчалась вслед за быстро удаляющимся десятником. За ней, быстро набирая скорость, устремился весь отряд. Понимания, что происходит, ни у кого не было. Но пример, что делает великая воительница, уже стал законом для повторения всему воинству.