Прежде чем ответить, Павел отключил синтезатор.

— И ты всерьез собирался это сделать?

— Конечно. Твой арест означал бы провал операции. Провал, так или иначе, вел бы к открытому столкновению. Нам терять было нечего.

— А как же: «жар чужими руками…»

— Это твои слова, не мои. К тому же степень провала бывает разная, и я еще предвижу ситуацию, когда мне станет выгодно свалить вину на тебя или Земной отдел. На данном этапе это, к сожалению, все равно не было возможно, я ведь дал тебе свой пропуск.

— Извини, — сухо проговорил Павел. — Я не мог торопиться, этот костюм сильно затрудняет ходьбу.

— Идем, — произнес Градобор и указал на камеру наблюдения, повернутую в другую сторону. — Не хватает еще, чтобы нас здесь увидели… И тем более услышали.

Вход к гипербореям располагался на первом этаже прямо напротив вахты в вестибюле. Но если дежурной смене и показалось странным то, что ящер второй раз подряд посещает Общину, они не имели ни оснований, ни служебных полномочий, чтобы задавать лишние вопросы. Зато любой случайный смарр, которых нелегкая взяла за обыкновение приносить в самый неподходящий момент, мог стать настоящей проблемой, и Павел заметно нервничал до тех пор, пока за ним не захлопнулась тяжелая бронированная створка на гидравлическом приводе. В отличие от атлантов, гипербореи считали, что лишний десяток сантиметров стали — это отнюдь не лишний десяток секунд форы при возможном нападении.

Полярным жителям не привыкать к темноте, длящейся восемь месяцев в году. Освещение в помещениях Общины скорее имитировало ночной небосвод родного континента, чем служило источником света. Не обладающий кошачьим зрением Павел сразу полез под колпак и содрал черную вуаль. Помогло это слабо — отойдя от входа на пару шагов, он уже перестал различать тень вооруженного мечом охранника.

Шагать, впрочем, пришлось недалеко. Так же, как и сорок минут назад, когда нужно было подготовить маскарад, Градобор подхватил его под локоть и, заставив повернуть, остановил у ближайшей двери. При оборудовании комнаты, предназначенной для переговоров с представителями иных рас, гипербореи пошли на уступки. Здесь потолок был расцвечен алыми проблесками первой зари или, как кому нравится, позднего заката. Не плафоны дневного света, конечно, но рассмотреть лицо будущего собеседника уже можно… И Павел нашел это лицо весьма знакомым. Причем обстоятельства знакомства не вызывали теплых воспоминаний: мало кому приятно увидеть в миру своего бывшего судью.

— Слуга Брахмир, — выговорил Павел и сдвинул с головы колпак.