Тариэл скинул кепку, куртку и нацепил повязку на свитер, чтобы его, уходящего с поля боя, не приняли за дезертира, а посчитали ополченцем. Вслед за санитарами Тариэл спустился в глубины подземных коммуникаций, метрополитена, складов и убежищ. Здесь тоже была полная неразбериха. Народу было полным-полно, узкие проходы забиты носилками с ранеными и врачами в грязных халатах. Юноша пробрался еще глубже и вышел на заполненную военными и ополченцами станцию метро. Руководители различных групп и отрядов шли сквозь толпу с разноцветными тряпками на винтовках, чтобы их подопечным видно было, куда двигаться в толпе.

Тариэл спустился в туннель метрополитена, превращенный в проход для пешего сообщения. Он хотел выйти в город и собраться с мыслями. На следующей станции творилось почти то же самое, только кроме госпиталя и пункта комплектации здесь находилось какое-то подобие штаба. В переходе метро вдоль всей стены стояли столы с компьютерами и экранами радаров с зелеными кругами, на которых отмечалось передвижение вражеских войск. Все люди здесь также были с оранжевыми повязками.

Тариэл хотел уже подняться на поверхность, но увидел, что у эскалатора пост военной полиции досматривает документы, и повернул обратно. Чего он не хотел – так это вновь оказаться в тюрьме.

Целый час он слонялся среди суматохи, пока, наконец, не понял, что в город ему не выйти. По эскалатору поднимали ящики с боеприпасами, а опускали носилки с ранеными. Временами электричество давало сбой, и на несколько минут муравейник погружался в красное освещение генераторных ламп. Причем подземный город продолжал свою беготню в прежнем режиме.

Вдруг Тариэл заметил плакат на одной из стен. На нем был изображен ОН. Да. На цветном плакате был изображен Тариэл, стоявший на самом краю стрелы в оранжевой робе и бесстрастно смотревший перед собой. Снимок был не очень хорошего качества. На плакате красовалась большая корявая надпись: «ДРАКОН ПРОТИВ ВСЕХ».

Тариэл долго стоял и смотрел на себя. Наконец он понял, что находится в лагере повстанцев, восставших против дракона и захвативших город или какую-то его часть. Вероятно, юдоляне и дэвиане, верные Дэву, объединились перед лицом этой новой угрозы.

Тариэл посмотрел на повязку у себя на рукаве и увидел на ней плохо пропечатанный номер 5386. Этот номер был на его оранжевой робе, в которой он был казнен. Выходит, все люди здесь как бы носили на себе кусок его робы.

Долго Тариэл стоял и не мог поверить своим глазам. Наконец он подошел к какому-то офицеру повстанцев и сказал ему, что у него срочное донесение в штаб и что ему нужно увидеться с любым генералом.