Теперь по причине отсутствия спецсредств, «восемьдесят седьмой» не мог «достать» подвижную крепость «Сонный ящер», однако в его зону поражения прекрасно вписывался «Крикливый аист». Понятно, учитывая маскировочные завесы, «колокольчики» и прочие технические чудеса позволяющие «свиноматке» прятаться, «восемьдесят седьмой» не мог начать обстрел с места в карьер. Кроме того, информация о цели поступала к нему не от штатных разведывательных средств (здесь эйрарбакские стратеги разумно подстраховались, не желая показывать свой сюрприз загодя), а от локаторов расположенных в других местах. Поэтому пока, «метатель-87» продолжал неторопливо кататься туда-сюда по своей семикилометровой ветке, а его команда наращивать рельсовое поле.
Кстати, в последнее время темпы строительства снизились. За текущую неделю рельсовые бригады не собрали и километра трассы. Основной причиной, понятно, было изменение климата в связи с рукотворной полярной ночью, подмявшей под себя весь континент, однако вмешались и человеческие факторы. Полторы тысячи человек «экипажа» было изъято по приказу ВКСНО (Верховного Командования Стратегических Наступательных Операций) в другие виды вооруженных сил. Те, кто остался, внезапно поняли, что нахождение их в обслуживающем персонале «метателя» не обеспечивает «брони» от попадания на передовую линию обороны, а потому, что работай, что не работай, а итог будет один – рано или поздно, тебе вручат тяжелый игломет и пошлют подавлять вражеские огневые точки.
Несколько десятков человек дезертировали, использовав вместо шпалы офицера пытающегося направить их на путь истинный. ОКН (Отдел Культуры Науки), который, оказывается, в связи с войной не разогнали, а напротив – укрепили, прислал роту «чёрных орлов». Полицейские, разумеется, не поймали беглецов – была охота лазить в темноте по обледенелым, обугленным лесам – зато, с бравой оперативностью, расстреляли трех рядовых и одного мецо-капрала. Дисциплина сразу повысилась, тем более, всем под роспись довели, что поскольку теперь «восемьдесят седьмой» более не является экспериментальной техникой, то на его обслуживающий персонал автоматически распространяются параграфы императорского военно-полевого суда.
И рельсы «пошли» дальше.
64. Ответ
64. Ответ
И снова напряженные, отупевшие от недосыпания лица офицеров «купола». (Именно их стандартная бледность, отливающие фиолетовой прозрачностью, провалы глазниц лучше всего маскируют внутреннее погружение генерала-канонира, глушат сомнения верного друга Меча. Глядя на себя в зеркало, Мурашу-Дид сам пугается, замечая все более проявляющиеся признаки сходства с этими помешанными технарями.) И вновь хриплость микрофонных команд. И непонятное волнение, вибрирующее в уплотнившемся воздухе. И странная смесь веры и неверия в демонстрируемый планшетами и светящимися стеклами мир. И шелест не смолкая трещащих динамиков, и глупое, гонимое прочь желание, уловить в этом шуршании, что-то так понятное, или кажущееся понятным, всем в округе, тончайшую, невидимую струну, потянув за которую можно выдернуть клубок и разжать узлы спутанной многогранности мира.