– Настя, ты что ли?

– В стороночку чуть отойдите, – посоветовали из-за ворот. – Так, чтоб вас в щелочку видно было.

– Так хорошо? – отойдя на пару шагов, осведомился Макс.

– Ой!!! – радостно закричали за забором. – Дядя Максим! А я вас и не узнал – бородатый вы, заросший… Думаю, что за черт в ворота колотит?

– Игорек, ты что ли?

– Я, дядя Максим, я. – Послышался торопливый скрип засова. – Погодите, собаку приберу. Цыц, Тарзан, цыц! Кому говорю, пошел в будку!

Ворота натужно распахнулись – наконец-то! – и гости вошли на двор. Племянник – в штопанных зеленых шортах и босиком – радостно улыбался:

– Ну, проходите в дом, чего встали? Цыц, Тарзан! Цыц!

– Хорошая у тебя псина! – Пропуская Олесю к крыльцу, Тихомиров уважительно покосился на молодого «кавказца». – Где взяли-то?

– Да он по зиме еще приблудился, скулил… – Мальчишка присел и ласково обнял собаку за шею. – Вот мы его и взяли… Верно, Тарзанушко?

Пес махнул хвостом и, взвизгнув, лизнул юного хозяина в нос.

– Ну вот, – счастливо засмеялся Игорь. – Снова телячьи нежности!

– Игорек, а мамка-то где?

– На базар ушла. Лук-севок сейчас в цене поднялся, а его у нас с избытком, рубероид ей обещал какой-то дядька. Говорит, прямо к дому подвезет.

– А чего ж ты-то не пошел?

– А мужик тот меня не знает… Сейчас лучше никому не доверять, особенно молодым, совсем уж безбашенные попадаются… – Парнишка неожиданно помрачнел и, прикрыв за собой дверь, кивнул на скамейку: – Садитесь. Помните, у нас девушка одна жила, Лена, с дочкой маленькой?

– Ну да, ну да, помним. Они, кстати, где?

– Нет их… обеих. – Игорь вздохнул. – В феврале Лена как-то вдруг радостная пришла: работу, мол, нашла хорошую – в обменном магазине, ну, где в обмен на продукты да разную мелочь торгуют, по бартеру, такие как раз зимой появились. Большой, говорит, магазин, универмаг бывший… да вы знаете.

– Ну? – Тихомиров закусил губу. – И что?

– Да при магазине, говорит, и детский садик для работников имеется, чего тут ребенку одному торчать? С другими-то детьми куда веселее, да и обучение… В общем, ушла Лена с утра и дочку свою увела, вся такая радостная… А вечером не вернулась! Мы с матерью – к тому магазину… А там вообще все закрыто! Мы утром снова пришли – может, думаем, узнать хоть что-нибудь, да там многие собрались, витрину разбили, зашли, а там нет никого, а на полу – кровь. И запах такой стоит… гнусный, гнусный…