– Понятно. – Максим покачал головой. – Значит, с тех пор с матерью одни живете?

– Одни. С Тарзаном вот. Вы чай-то пейте – хороший, из смородинового листа.

– Дров-то на зиму хватило?

– На эту – да. Еще и на лето – плиту топить – хватит, а осенью придется заготовлять.

– Уж помогу… – Тихомиров поднял глаза к потолку. – Что, электричества так и нет?

Игорек ухмыльнулся:

– Оно и в микрорайоне-то строго по лимиту. Да и… много чего за свет и тепло требуют. Что-то мать не идет… Я уже беспокоюсь – сейчас вообще еще страшней, чем зимой, стало. Зимой-то, в холода, все по домам сидели, а сейчас… – Подросток махнул рукой. – В темноту на улицу и не выйдешь – страшно. Дядя Максим, а вы у нас поживете, правда?

– Хм… – Молодой человек задумался.

– Нет, ну правда же! Вчетвером-то не так страшно, да и сподручнее – нам сейчас огород садить, грядки копать надо…

– Уж насчет грядок не сомневайся, вскопаем! – обняв племянника за плечи, улыбнулся Максим. – А насчет мамки твоей… пойду-ка пройдусь до рынка. Надеюсь, узнает она меня с бородой.

– Вообще-то неплохо было бы и побриться, – с усмешкой заметила девушка. – Хотя бы топором, как в сказке.

– У нас станок бритвенный есть, папкин, – обиженно отозвался Игорь. – Дядя Максим, мы сегодня баню истопим, помоетесь.

– Баня – это здорово! – Встав из-за стола, Тихомиров пригладил волосы. – Ну, пойду пройдусь…

Едва он ступил на крыльцо, как метнулась через двор стремительная серая, с желтыми подпалинами тень…

– Цыц, Тарзан! – Мальчишка поспешно выскочил из дому. – Это свой, Тарзан, свой… Ничего, дядя Максим, он к вам привыкнет еще.

– Я надеюсь…

– Если до осени все так же останется, многие следующую зиму не переживут, – отворяя ворота, тихо заметил подросток.

Тихомиров ничего не сказал, лишь молча кивнул… и тут же заметил сестру – в синих джинсах и резиновых сапогах, в курточке из светлой замши, она – особенно издали – казалась совсем девчонкой, такой беззащитной, родной…

Рядом с сестрицей шел какой-то высокий парень, тоже небритый, как и Макс, и толкал перед собой металлическую, с большими велосипедными колесами, тележку с серым рулоном рубероида. Парень – точнее, молодой мужик – казался смутно знакомым.

– Настя…