Его слова доносились до меня, как сквозь вату. Я не понимала смысла сказанного.

 - Шухлый, но можно уйти всем вместе. Подожди ребят. Как только мне станет получше - уйдём.

 Он посмотрел на меня не то с жалостью, не то с презрением.

 - Сталкерок, ты ещё не поняла? Тебе не станет лучше. У тебя прострелена нога, заражение крови и начинается лихорадка. Сама идти ты не сможешь Необходимых лекарств здесь нет. Чистой воды для промывания ран набрать негде. Да и еда у вас скоро кончится. - И непривычно мягким, почти ласковым голосом, Шухлый добавил, - Владька, ты умрёшь.

 Как ни странно, его слова не пробудили во мне никаких эмоций. Но поверила я сразу. Чувствуя себя так, как я чувствовала в тот момент, трудно было не поверить в смертельный диагноз.

 Не дождавшись от меня ответа, Шухлый продолжил:

 - Колотун и Кактус останутся с тобой до последней минуты и похоронят по-человечески, как и твоего мальчика, в этом можно не сомневаться. Но к тому времени у них не будет ни еды, ни воды. А добраться назад так быстро, как пришли сюда, без тебя не получится. Значит, они умрут тоже.

 Глядя в холодные бесстрастные глаза бывшего напарника, я шевельнула губами:

 - Что же делать?

 - Ты знаешь что. - Шухлый отвернулся, - Помоги своим друзьям быть сильными.

 Он сделал шаг из комнаты, но я окликнула:

 - Шухлый!

 - Что? – Бывший напарник замер, не оборачиваясь в дверном проёме.

 - Шухлый, как тебя зовут по-настоящему?

 Бандит молчал, и я уже подумала, что мой вопрос останется без ответа, когда он отрывисто бросил, так и не повернув головы:

 - Меня зовут Владислав. Прощай, тёзка.

 И шагнул за дверь. Ещё несколько секунд я слышала его затихающие шаги на лестнице, потом наступила тишина.

  После ухода бандита мне стало хуже. Кое-как я достала из рюкзаков спальники друзей и, закутавшись в них с головой, тряслась от озноба. Очень хотелось пить, но я помнила, что воды мало и решила терпеть, хоть и чувствовала, что надолго меня не хватит. Иногда я проваливалась в дрёму и тогда видела рваные дёрганные сновидения, очень похожие на явь. Несколько раз показалось, что за окном стреляют. Когда выстрелы послышались совсем рядом, я даже хотела подойти к окну и посмотреть, кто стреляет и в кого, но не смогла встать из-за сильного головокружения. В добавок ко всему, действие лекарств прошло и вернулась боль. Острая и дёргающая - в ноге, тупая и ноющая - в руке. Когда друзья, наконец, вернулись, усталые и вымазанные землёй, я, тихонько постанывая, лежала в ворохе разбросанной одежды и спальников.

 Сознание вернулось ко мне от божественного вкуса воды, льющейся в рот. Открыв глаза, я увидела Колотуна, который одной рукой поддерживал мою голову, а в другой сжимал флягу. Кактус сидел рядом с аптечкой на коленях и тревогой во взгляде.