Ольгерд пошел прямо к тюремщикам, стараясь держаться как можно уверенней. Это было нелегко: перед глазами все прыгало, и он едва удержался от того, чтобы не врезаться в стену.

– Эй, Гриз, куда это ты собрался? – окликнул его тот, что курил трубку. – Разве вы с Миргом не должны заниматься пленником?

– Точно, – согласился Ольгерд, надеясь, что его голос хоть немного походит на голос того, чей облик он принял, – нам велено разорвать его деревьями.

Тюремщики расхохотались.

– Хотелось бы на это поглядеть! – сказал один, хлопнув приятеля по плечу.

– Да уж! – согласился тот. – А то стоишь тут полдня, как дуб в чистом поле. Скучища! – Он протянул Ольгерду бутылку: – Хлебни-ка, дружище!

Ольгерд с удовольствием сделал большой глоток. Это и впрямь был алкоголь, и чрезвычайно крепкий. Кроме того, как почти сразу почувствовал Ольгерд, он был настоен на каких-то дурманящих травах. Да уж, хороши стражники, нечего сказать!

– Так куда же ты собрался? – снова спросил Ольгерда тюремщик с трубкой. – Князь Невин не терпит, когда исполнение его приказов задерживается. Или ты тоже хочешь, чтобы твои ноги увидели разные страны? – он усмехнулся собственной шутке и прикусил чубук.

– В том-то и дело, – ответил Ольгерд, силясь улыбнуться, – что эту свинью нечем разрывать. Оказалось, что у нас нет веревок. Пришлось тащиться за ними.

В голове у него немного прояснилось, крепкий напиток придал ему сил.

– А-а, – протянул раб, выпуская струйку дыма, – ну, поторопись и смотри, чтобы князь тебя не заметил. Кажется, он пошел направо, к донжону.

– Учту, – ответил Ольгерд, кивнув.

Один из охранников отодвинул засов и распахнул дверь.

Ольгерд вышел, стараясь держать себя в руках и не показывать радости. Итак, первый этап пройден, теперь осталось пересечь двор, выйти из крепости и исчезнуть в лесу. Хотя, конечно, вампирам не составит труда выследить его и там, но все же это будет посложнее, и, возможно, Ольгерд сумеет выгадать время и добраться до какого-нибудь убежища.

На ходу он огляделся: тут и там горели костры, вокруг которых маячили неясные силуэты, одни тонкие и гибкие, другие тяжеловесные и неуклюжие. Время от времени доносились конское ржание, смех и ругань. Строения возвышались каменными громадами, зубчатые стены казались то звериными оскалами, то хребтами древних драконов.

Ольгерд старался идти бодрым шагом – во-первых, так меньше народу обратило бы на него внимания, а во-вторых, он хотел как можно скорее укрыться от глаз выпустивших его стражников, ведь ему нужно было не внутрь зданий, а совсем наоборот.