Когда на улице закрякал сигнал — такую сигнализацию применяли в правительственных машинах, резкие, неприятные гудки, похожие на голос перелетных гусей, — он подобрался: выстрел будет сейчас или его вообще никогда не будет. Его друзья сделали свое дело, отправили первый шар в лузу… а он должен добить второй. Шейх Хасан не был так уж опасен, это был скорее демагог, человек с хорошим исламским образованием и со своими интересами, хорошо спевшийся с англичанами. Гораздо опаснее вторая цель, вот этот — практик джихада, террорист и убийца, особенно опасный тем, что получил подготовку в спецслужбах. Убрать его — и опасность сразу станет меньше.

Несмотря на то что он был мусульманином, «монгол» и не думал отождествлять себя с людьми, живущими в этом городе. В этом городе достаточно было мерзости, лжи и харама, чтобы содрогнулось даже каменное сердце… как можно, например, быть правоверным и торговать детьми? Разве в Коране написано, что такое разрешено? А почему местные, считающие себя правоверными, не восстанут против негодяев, выращивающих коноплю и опиумный мак… разве не сказано, что правоверным запрещено все одурманивающее? Как они смеют говорить, что этот дурман — тоже средство ведения джихада[75], разве такой джихад разрешен? И о каком джихаде вообще идет речь, если в Афганистане правоверные убивают правоверных… разве же это джихад?

Он увидел британскую бронированную машину с пулеметами на ней… она выехала и остановилась, пулеметы смотрели не точно на него, но в его сторону, и это было плохо, потому что он не знал, какой квалификации пулеметчик, наблюдает он или просто тупо смотрит вперед. Он насторожился, потому что офицер, выдвинувший вперед пулеметную машину к окончанию намаза, — человек осторожный, а значит, и опасный. Но он продолжал лежать, как камень под палящим солнцем, и ждать — не своего часа, а своей секунды. Даже доли секунды…

И дождался.

Сначала по улице промчались две машины, лимузин и машина сопровождения. Затем у ворот началось что-то вроде свалки… не в смысле драки, а в смысле хаотического перемещения. Он видел британских солдат — хоть те были в меньшинстве, но похоже, что контролировали ситуацию у ворот. Затем он увидел, как из ворот выбежали трое — один с автоматом и двое с носилками, — и понял, что те, кто охотился на первую цель, сделали свое дело… Шейх тяжело ранен, возможно, смертельно. Умрет он или нет… решать только Аллаху, но это особого значения не имеет, Шейх — побочная цель, а вот ему нужна основная.

Она здесь появится, рано или поздно — критическая ситуация, не может не появиться. Если уже не здесь…