— Кхакой закхон? — не мог сообразить Селим-бей.

— Закон гостеприимства, дорогой, разве ты забыл, что Аллах повелел гостя встречать миром?

— Аллах?

— Ты и обо мне забыл? А знаешь, что я делаю с неправоверными, которые Аллаха забывают?

— Не надо! — взмолился Селим, падая на колени. — Я вспомнил, все вспомнил! Эй, идиоты, что вы столпились вокруг моих гостей? Дайте им дорогу и убирайтесь с глаз моих долой! Я правильно говорю?

— Молодец, быстро схватываешь, далеко пойдешь.

— Я стараюсь, — лицо Селима перекосила льстивая улыбка.

— Вот-вот, старайся. Я тут отлучусь по делам, а ты пока вспомни обо мне и про законы гостеприимства. Приду, проверю! Не скучай без меня, Селим!

— Вах, мамой клянусь, все сделаю, гостям лучший кусок в доме Селима!

Иван не стал дослушивать крики напуганного явлением Аллаха Селим-бея и рванул в самую важную точку. Меньшиков. Враг или не враг, есть в нем чужая зараза или устоял он супротив вторжения, как давече не подпустил к себе Ивана?

Он осторожно потянулся сознанием наружу, мало помалу расширяя сферу воздействия. Касаясь чужого сознания, он не стремился войти в него, лишь делая попутные заметки о степени поражения дворцового населения. Иван сканировал этаж за этажом, забираясь в тайные и явные помещения. Черных меток обнаруживалось все больше, но все они группировались около некоторых центров, словно что-то притягивало их к этим точкам. Или наоборот?!

Может у них там тайные курильни того самого наркотика? Да нет, глупости, какие к черту курильни, если травку, по словам Швондера, нужно жевать. Тогда в чем причина? А ну ее к черту причину, потом думать будем. Сейчас важнее понять, кто враг, кто друг.

С виду ведь ничего не меняется, тот же человек, делает ту же работу, но внутри него сидит некто, исполняющий чужую волю. И, как Иван, этот некто может заставить послушного носителя делать все, что угодно, хоть убить другого человека. И главное никто ничего не заметит — те же люди, на тех же местах меняют законы и жизнь целой империи.

Никто ничем и никогда не докажет, что это враг действует. Видим мы то же самое, что и допрежь, слышим те же голоса, значит просто власть дурит — обычное дело. Кто захочет связываться с законной властью? Только тот, кто и есть враг в официальном понимании. Значит, полиция и армия, да каждый законоподанный гражданин империи обязаны такого врага поймать и предать суду скорому и беспощадному.

— Черт побери, где это граф спрятался? — забеспокоился Иван. — Может его вообще нет во дворце? Сбежал гад!

— Упс, знакомые все лица! — обрадовался Иван, увидев перед собой царя.