Варвар отпрыгнул назад, укрывшись за нагромождением валунов. В темноте чувствовалось движение, и чей-то зычный голос проревел:

– Эй вы, собаки! Что, испугались? Вперед, будьте вы прокляты! Взять их!

Конан вздрогнул, приподнялся, вглядываясь в темноту, и возвысил голос:

– Яр Афсал! Это ты?

В ответ раздалось удивленное проклятие, и голос осторожно ответил:

– Конан? Это ты, Конан?

– Я! – Киммериец расхохотался. – Выходи, старый вояка. Я убил одного из твоих людей.

Среди скал послышались шаги, сверкнул слабый огонек, а потом вспыхнуло яркое пламя, которое запрыгало вниз по камням, направляясь в их сторону. В темноте проступили очертания фигуры бородатого гиганта. Мужчина держал факел высоко над головой, а потом наклонил его вперед и принялся вглядываться в нагромождение камней, которое освещал. Другой рукой он сжимал кривую саблю. Конан шагнул вперед, убирая собственный клинок в ножны, и незнакомец приветствовал его громоподобным рыком:

– Да это и в самом деле Конан! Эй, собаки, выходите из-за скал! Это Конан!

В круге света стало тесно от подошедших мужчин – свирепых обтрепанных бородатых горцев. Глаза у них блестели по-волчьи, а в руках были зажаты длинные ножи. Они не видели Ясмину, прикрытую массивным телом Конана. Но, опасливо выглянув из-за его плеча, она впервые за эту ночь испытала липкий, леденящий душу страх. Эти люди больше походили на волков, чем на человеческих существ.

– На кого ты охотишься в Жаибаре в такую ночь, Яр Афсал? – обратился Конан к дюжему вождю. Тот ухмыльнулся, сразу же став похожим на бородатого вурдалака.

– Кто знает, на кого можно наткнуться в Проходе после наступления темноты? Мы, вазули, – ночные ястребы. Но как здесь оказался ты, Конан?

– Я везу с собой пленницу, – ответил варвар.

И, отступив в сторону, он показал на съежившуюся девушку. Протянув к расщелине длинную руку, он вывел ее, дрожащую, на свет факела. Она обвела испуганным взглядом лица обступивших ее бородатых горцев и впервые ощутила благодарность к своему похитителю, обнявшему ее с видом собственника. Факел придвинулся к ней вплотную, и воины, окружившие ее кольцом, внезапно затаили дыхание.

– Она – моя добыча, – предостерегающе проговорил Конан, многозначительно посмотрев на ноги убитого им мужчины, едва видимые на границе круга света. – Я вез ее в Афгулистан, но теперь вы оставили меня без коня, а за мной по пятам идут кшатрийцы.

– Пойдем в нашу деревню, – предложил Яр Афсал. – У нас в ущелье спрятаны лошади. В такой темноте кшатрийцы нас не найдут. Они идут за тобой пятам, говоришь?