– Пауки, – сказал Иван и сморщился, как от сильной головной боли. – Так и мечут в нас сети, пеленают.
Кирилл кивнул. Он не чувствовал этого. Просто знал.
Корабль превратился в марионетку. Вначале он был заводной куклой, метающейся по тесной комнатке, теперь к нему подвязывали нить за нитью, диктуя каждое, даже противоестественное движение.
Вначале отключился термоядерный двигатель. Затем судно закружило вокруг пиратского крейсера по окружности в десятки тысяч километров. Включились на полную мощность тормозные двигатели, гася инерцию.
До прыжка оставалось шесть минут. «Темный двигатель», чья информационная защита была всегда самой мощной, продолжал держаться.
Истребители замедлялись вместе с «Гиппократом», готовые в любой миг превратить грузовой корабль в космический мусор. Макар выстрелил из астероидной пушки дважды, но защитное поле истребителя проглотило энергию, словно вкусное угощение.
– Где будем их встречать? – спросил Кирилл, когда крейсер подошел почти вплотную. – Здесь или в стыковочном отсеке?
– Здесь. Надеюсь, мы успеем прыгнуть.
– Если скорость упадет до нуля… – начал Кирилл.
– То не выпрыгнем, – кивнул Браун.
– А что нас ждет в изнанке пространства, один Бог только ведает, – произнес Поэт.
– Или Черная Невеста, – скривил губы капитан.
– Там, я уверен, она станет женой, – сказал Громов.
Крейсер кружил вокруг грузового корабля, словно зверь около загнанной жертвы. «Гиппократ» едва двигался, но двигатели гасили и эту крошечную для космоса скорость.
В рубку вошел Макар и сказал:
– Подчиняются только двери. Остальное заморожено «глушилкой».
Когда он это сказал, вырубился «темный двигатель». До входа в гиперкоридор оставалось полторы минуты. Саша Лим заплакал, потеряв последнюю надежду на спасение. Команда не смогла скрыть презрения к испуганному стюарду.
– Готовь оружие, а не плач, – твердо сказал капитан. – Слезы еще ни разу никого не спасали.
– Они меня убьют, если я буду стрелять, – захныкал Саша. – Я не буду…
– Это приказ! – рявкнул Браун так, что стюард подскочил. – Если ты