Готово! Осталось лишь поднести к сухой бересте спичку. Или зажигалку…
Зажигалки не было. Спичек тоже. Ни, естественно, у Ирины, ни рядом с печкой… Она шарила взглядом по комнате, готовая застонать от отчаяния… Ну почему, почему ей всегда так не везёт в критические моменты?!
Спокойно! Взять себя в руки, на кухне точно есть спички… Она поспешно шагнула к выходу — и замерла.
В сенях хлопнула дверь. Послышались голоса.
7
7
Казалось, мухи собрались не просто со всей деревни Беленькой — со всего района, со всей Псковской области, со всего северо-западного региона Российской Федерации. Собрались, просочились через узенькую — едва кошке прошмыгнуть — форточку, и жужжащей тучей заполонили подсобку магазина: ползали по стенам, потолку, роились в воздухе, жужжали мерзко.
Больше всего их было на Вере. Женщина лежала на полу, раскинув в стороны руки и ноги. Невидящие глаза уставились в потолок. Рот широко открыт — и из него тоже выползла муха…
Светлов боролся с рвотными позывами, пока успешно… И глядел на Лесника с затаённой ненавистью — тот, ничуть не смущаясь, взялся за руку Веры, приложил ладонь ко лбу, задумчиво осмотрел рану на виске.
Орудие убийства валялось неподалёку — двухкилограммовая гиря, чуть тронутая ржавчиной и измазанная кровью. Убийца воспользовался первым, что подвернулось под руку — Светлов помнил эту гирю, вчера она стояла здесь же, в подсобке, на старых чашечных весах…
— Со вчерашнего вечера лежит, — констатировал Лесник. — Говоришь, из магазина она не вышла, ты обошёл, а подсобка снаружи заперта? Убийца и запер…
Потом задумчиво добавил непонятное для Светлова:
— Что же он гирей-то? Неужели патроны закончились?
Они вышли из магазина. Деревенская улица была всё так же пуста. Только чья-то собака, лежащая в зарослях лопухов у стены магазина, подняла голову, взглянула лениво на двух мужчин и вновь впала в дремотное забытье…
Над Беленькой прогрохотал вертолёт — в очередной раз. Опять в сторону озера… Светлову не хотелось даже думать, что сам сейчас творится. Да и неважно, всё неважно, кроме одного, главного: успеет Ирина? Уничтожит кассету?
Дела минувших дней — VII Накануне. Буланский. Опочка, весна 1937 года
Дела минувших дней — VII
Накануне. Буланский. Опочка, весна 1937 года
Начопупр НИ (по-русски говоря — начальник Оперативного управления, Инквизицию тоже не миновала эпидемия неблагозвучных сокращений) Богдан Буланский в последние годы крайне редко мог позволить себе заниматься оперативной работой на местах, в провинции… А порой хотелось — от кабинетной работы Богдан утомлялся куда сильнее, чем от бесконечных разъездов тридцать лет назад — когда юный Даня Буланский мотался по всем западным губерниям, зачастую преследуя лишь фантомов, порождённых народной молвой.