Они по очереди насиловали ее, обсуждая, что бы им сделать такое, чтобы она помучилась по-настоящему. В Аду семя демонов обжигало, как кислота, и обычно содержало паразитов, червей, мертвечину и опухоли, а также вероятность зачать что-нибудь такое, что, созрев, прожрет путь наружу. Такое зачатие могло произойти и в особи мужского пола — матки для этого не требовалось, а демоны не отличались разборчивостью.

Боль была нестерпимой, унижение и ощущение собственного ничтожества — абсолютными.

Она начала петь им. Она пела без слов, просто производила звуки на языке, которого не понимала, она даже не знала, что владеет им. Реакция полудюжины демонов была свирепой, они засунули металлический стержень ей в рот, выбили ей зубы. Но она продолжала петь даже сквозь кровь и выбитые зубы у нее во рту, звуки вырывались словно пузыри и напоминали скорее хриплый непрекращающийся смех. Один из них завязал что-то на ее шее, и она начала задыхаться. Она чувствовала, как жизнь выходит из нее, и спрашивала себя, какие новые мучения ее ждут, когда она будет возвращена к жизни, к страданиям.

Безумные, жестокие толчки, разрывавшие ее на части, внезапно прекратились. То, что было на ее шее, сорвалось, и она вдохнула воздуха, потом сплюнула, ее вырвало выхарканной кровью, потом она смогла лечь на бок и сделать несколько глубоких, мучительных вдохов, кровь с обломками зубов сочилась из ее рта на грязную неровную поверхность пола. Она услышала рев и крики, потом какие-то удары, словно тела толкали друг друга, падали на пол. Теперь она видела доски яснее, чем прежде, потому что наружная дверь была распахнута, а за ней виднелся гигантский жук.

Она подняла взгляд и увидела над собой демона вроде того, в которого превратился Прин: мощный и массивный, с шестью конечностями, шерсть его переливала желтыми и фиолетовыми полосами, и он был облачен в зазубренные доспехи. Другой — без фантастических доспехов — был в желтую и черную полоску, он стоял за первым и держал в мощных передних конечностях малого демона — одного из тех, кто насиловал ее. Остальные малые демоны были разбросаны по полу мельницы и со стоном пытались подняться на ноги.

Гигантский хищный демон опустил свое лицо к ней в тот момент, когда она с хрипом выплюнула остатки крови изо рта. Между ног у нее было такое ощущение, будто ее разорвали на части, а внутри — словно туда налили кипяток.

— Неблагоразумно, малютка, — сказал ей демон-гигант. — Теперь мы отправимся в местечко, где скоро ты начнешь умолять вернуть тебя сюда, чтобы эти негодяи продолжили свои игры с тобой. Ты, забирай ее, — сказал он желто-черному демону, и тот швырнул малого демона, которого держал, на пол — в сторону работающей мельничной машины. Демон взвыл, ударившись, машина, затрещав, остановилась. Демон лежал, как половик, истекая кровью, на костяных зубьях и шестернях машины.