Кругом тени и перекошенные доски. Торчат наискось из стен, словно распорки. Они в рухнувшей шахте?

Пыль столбом. Мятые банки под ногами.

Кладовка. Полки осыпались, слетев со своих мест. Он отбрасывает их, расчищая выход, рывком распахивает дверь.

Они вываливаются в коридор. Пыль. Она повсюду. Она и здесь тоже. Чуть меньше, но есть. Клубится в свете фонарей, проникающем с улицы. Кровник, хапнув немного воздуха, ныряет обратно, находит кейс и пистолет.

Крик.

Это кричит женщина. Совсем рядом. Она зовет на помощь.

– Где это? – спрашивает Пилотка дрожащим голосом. – Это же рядом, да?

Кровник кашляет, отхаркиваясь и сморкаясь.

– Ну что ты стоишь? – говорит Пилотка, чуть не плача. – Быстрей! Пожалуйста! Помоги ей!

Он чувствует запах гари. Шатаясь и задевая стены плечами, бредет в сторону прихожей.

Крики женщины превращаются в сплошной вой. Она воет. Она хрипит от боли.

– Костя… – Пилотка всхлипывает, – Костя… Ну пожалуйста! Быстрей! Пошли к ней!

Иссеченная осколками стена прихожей. Проем, ведущий в зал, выглядит совсем не таким, каким он его видел в последний раз. Выбитый со своего места дверной косяк свешивается лохмотьями. Оттуда – из зала – видны отблески горящего пламени. Он чувствует запах обугливающейся полированной мебели и плавящейся пластмассы. И еще один. Запах паленого волоса и подгорающего мяса.

Женщина больше не кричит. Кричат другие люди.

– Сволочь… – Пилотка рыдает, – сволочь!..

– Уходим… – сипит Кровник, – быстро!..

Он дергает щеколду, распахивает входную дверь, и первым вываливается на темную площадку, держа пистолет наготове.

– Ты! – кричит она ему в спину. – Сволочь, мог!.. Ей помочь!..

– Не мог… – задыхаясь, сипит Кровник, – Не мог, дура… она на другом этаже… себе помоги…

Он машет ей, все еще стоящей на пороге квартиры: