Он повернулся, стоя на четвереньках, медленно переставляя опухшие колени и исцарапанные ладони – как побитый пес.
Звон?
Да.
Телефонный звонок. Настойчивый, исторгающийся через равные промежутки времени из телефонного аппарата, висящего на стене.
Стене?
Не серый штрек, вырубленный в горной породе позади него.
Позади него – подземный переход. Выложенная кафелем бетонная труба, изгибающаяся кольцами, уходящая в никуда.
Он смотрел на него. На этот обычного вида таксофон, обеспечивающий городскую телефонную связь.
Поднялся на ноги и пошел к нему, шатаясь. Кафель гулко множил шарканье его шагов. Наборный дырчатый диск мерцал, словно глаз из позабытой зарубежной научной фантастики.
Он снял трубку и приложил ее к голове.
Безмолвие.
Глубокое как шахта. Как Марианская впадина. Как черная дыра.
Где-то там, на дне этой шахты, этой черной дыры – далекое шипение. Или дыхание?