Старик тянет Чаня за руку:

– Пойдем.

Тайцы торопливо разбирают приемник и спешат в свой магазин. Через минуту на углу улицы уже пусто, словно только что не было там разговора о политике.

Чем ближе к промзоне, тем громче выстрелы. Министерские и военные ведут бои повсюду, но на каждый отряд в форме есть еще один гражданский – либо добровольцы, либо студенты, либо сторонники прошлого переворота – те, кого вывели на улицы политические группировки. Старик на минуту останавливается передохнуть у очередной двери. Между домами скачет эхо взрывов и выстрелов.

– Непонятно, кто тут за кого, – говорит Чань-хохотун, глядя на группу студентов с короткими мачете и желтыми повязками на плечах – они бегут к танку, который палит по старой башне. – На всех есть что-нибудь желтое.

– Каждый показывает, что верен королеве.

– Жива ли она вообще?

Хок Сен только пожимает плечами.

Студенты стреляют, диски-лезвия отскакивают от брони. Все-таки огромная махина. Старик не может не оценить, как ловко армия загнала столько танков в столицу – видимо, не обошлось без помощи адмиралов и их флота. А это значит, что у генерала Прачи больше не осталось союзников.

– Все они ненормальные, – бормочет он, оглядывая улицу. – Какая разница, кто за кого. Рикшу бы найти, а то моя нога… – Колено ноет, не дает иди быстро – старая рана дает себя знать.

– На рикше подстрелить тебя будет проще, чем старуху с клюкой.

– Стар я для всего этого. – Хок Сен потирает больной сустав.

Снова взрыв – их обдает градом мелких камней. Чань смахивает с головы мусор и говорит:

– Надеюсь, наш поход стоит таких жертв.

– Если бы не он, ты бы сейчас поджаривался в трущобах.

– Тоже верно. Но все-таки надо поспешить. Не хочу долго испытывать судьбу.

Дальше – то же: темные перекрестки, стычки, слухи о казнях в парламенте, о пожаре в министерстве торговли, о мобилизации студентов университета Таммасат по поручению королевы. А потом – радиообращение. «На новой частоте», – говорят в толпе у дребезжащего динамика. Голос дикторши дрожит. Возможно, говорит под дулом пистолета, думает Хок Сен. Это кун Супавади – известная ведущая, которая всегда представляла интересные постановки. А теперь она испуганно просит своих сограждан сохранять спокойствие, пока танки разъезжают по улицам и берут под контроль весь город – от якорных площадок до доков. Из хрипящего динамика доносятся звуки взрывов, а спустя несколько секунд им вторит гулкое эхо на улице.

– Она ближе к месту сражения, чем мы, – замечает Чань-хохотун.

– Это хорошо или плохо? – не понимает Хок Сен.