– Золото… – ахнул бедуин.
И припустил к бестолково дрыгающейся козе.
На запорошенном разметанным песком запястье, под задранным рукавом что-то ярко блестело. Стараясь не смотреть в лицо мертвеца, Дукайн встал на колени и легонько ткнул пальцем.
Так и есть. Золото. Широченный золотой браслет. Бесцеремонно ухватившись за руку – она оказалась неожиданно тонкой, – бедуин принялся стаскивать яркую сверкающую полоску. Дотянув до середины сложившейся лодочкой безвольной ладони, Дукайн с неудовольствием разглядел то, что браслет скрывал. Запястье трупа оказалось сплошь располосовано белесыми тонкими шрамами. То ли этот несчастный сам себе кровь пытался пустить, то ли его уже один раз пытались прибить, да не сложилось.
Стянув браслет – тот оказался приятно тяжелым на вес, – Дукайн запихал его за пазуху. И подтянул пояс, чтоб через брюхо не вывалился. И, перегнувшись через лежавшее навзничь тело, пихнул козу. Та, наконец, поднялась на ноги и с жалобным меканьем побежала, как ни в чем не бывало, к товаркам. Правая рука трупа лежала закопанной по самый локоть – коза наваляла, не иначе.
Со вздохом Дукайн вскарабкался на ноги и принялся обходить тело с головы. И, не удержавшись, посмотрел.
О Всевышний!.. Лучше бы он этого не делал!
Это был вовсе не труп! Человек шевелился!
Тут наступало самое время гнать коз и уносить ноги. Шайтан с ним, со вторым браслетом, если он есть! Те, кто прибил этого несчастного, могли вернуться посмотреть на тело! Они будут рассчитывать застать один труп, а найдут аж двоих живехоньких и – да убережет его Всевышний от такой участи! – быстро исправят ошибку: и со своей жертвой, и с нежелательным свидетелем.
Дукайн развернулся и побежал к…
Нет.
Не побежал.
Жуткое зрелище сковало его ноги, сковало его губы.
Хозяйка Трех Пальм, Узза, стояла прямо перед ним. Всего в нескольких шагах. Высокая женская фигура в черной абайе. Только под платком-милфой было пусто. Не было лица там. Только чернота.
–
И он пополз, пополз к ней. Причитая, жалясь, оправдываясь.
А когда очнулся, уже темнело и никаких коз вокруг не было.
И Дукайн, истошно вереща, вскочил с коленей и побежал, побежал, изо всех сил припустил на север, к родному кочевью. Справляясь с синим холодным светом Сириуса и придерживая замаранные штаны.
Небольшую фигурку в черном на вершине холма он видел даже спиной. И спиной же чувствовал, что, как ни бежит, Узза продолжает смотреть на него. С вершины ближайшего холма, который все никак не хотел скрываться за горизонтом.