– Я просто к слову насчет пистолета, – парировала она. – А когда печатают удобрения, кто придерется? А его в соседней комнате смешивают с другим, получается взрывчатка! Или того хуже, страшный распыляемый яд, когда флакончика хватит на приличного размера город.

– До этого еще не дошло, – успокоил я. – И не скоро дойдет. С такими черепашьими темпами прогресса это случится не раньше, чем через месяц, а то и два…

Она сказала саркастически:

– Ну спасибо! Успокоил.

– Рад, – ответил я. – Всегда счастлив тебя успокоить. Чувствую себя так, будто обнимаю родное правительство и нашу самую гуманную в мире полицию…

– Заткнись, гад. Мы почти приехали, вон его дом.

Я сказал быстро:

– Давай первым спрошу я! А ты как главная будешь следить за нами, в смысле – и за собой, и поправлять, если что пойдет не так… по твоему мнению. Ты же умная, знающая, красивая…

Она фыркнула:

– Мечтай-мечтай!.. Тебе никогда не стать детективом. Стой сзади и не раскрывай пасть, а то порву на фиг.

– Меня или пасть?

– Обоих.

Автомобиль съехал с дороги и некоторое время пробирался между домами старой постройки, рассчитанными на неторопливые кареты. Мариэтта еще не разобралась, где какой дом, деревья с пышными кронами закрыли номера, но автомобиль все зрит, не зря же полицейский, уверенно подвез нас к одному из подъездов и остановился.

– Здесь приличные люди, – напомнила Мариэтта, – так что забудь про свой футбол, понял?..

– А про хоккей, – спросил я с надеждой, – можно?

– Нельзя, – отрезала она.

Я пробормотал горестно:

– Тогда поговорим о боксе или боях без правил…

– Застрелю, – пригрозила она. – И меня оправдают.

– Тогда молчу, – сказал я испуганно. – Вот если бы не оправдали…