Еще дальше какая-то женщина идет, склонив голову с каким-то мешком. Паранджи нет – значит, рабыня. Грязные светлые волосы… не хочется даже думать о том, как она сюда попала и что ее ждет.
Темнело.
Не думать ни о чем, кроме задания. Принимать все как оно есть. Не пытаться изменить то, что ты не можешь изменить.
Не думать ни о чем.
Слушать песню. Да, слушать песню, в которой все – и бесконечные пространства России, и плач этого народа о сотнях лет тяжелой жизни. Да, фортуна к русским никогда не была благосклонна. Мы, те, кто каждый год собирается на побережье Франции и вспоминает высадку и день Д, как-то забываем тот факт, что из пятерых погибших на фронте солдат Гитлера четверо были убиты именно на Восточном фронте. Но мы не просто забываем об этом – мы сознательно забываем об этом, потому что в подсознании у нас намертво засело: русские – опасные дикари. И подсознательно мы приходим к выводу: хорошо, что эти два дикарских народа, русские и немцы, перебили друг друга. Хорошо, потому что это дало нам, англосаксам, господствовать над миром.
Так, да?
Только вот что-то не похоже на господство… господа не пробираются втихаря по улицам, надев на себя одежды своих врагов.
Не думать ни о чем. Песня. Слушать песню.
Время прошло, повзрослел мальчуган. Мать вся в слезах, бесшумный перрон. Девчонка прижалась к его губам, В армию уезжает он. Да вы не волнуйтесь милые, Время пройдет, и я вернусь домой. Я тоже хочу попробовать, Как одуванчики летят над землей!”– Пятерка, дорога впереди заблокирована, надо объезжать.
– Понял тебя, понял.
– Ухожу влево.
Что там за митинг? О чем митингуют эти люди? Чего они требуют?