Алекса проводила его взглядом:
– Что это за место, Коттон? И почему ты думаешь, что нас тут не найдут?
Он обернулся:
– Это одно из моих тайных убежищ. А не найдут нас потому, что уже идут по нашему следу где-то в другом месте.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что в БТК есть люди, которые не дадут ищейкам быстро понять, что на самом деле они преследуют вовсе не нас.
Алекса сузила глаза:
– В смысле предатели? Но сканирование…
– Ты тут будешь всю ночь стоять или все-таки зайдешь?
Она еще раз оглядела небосвод и вместе с Грейди последовала за Коттоном. Тот открыл крышку на маленькой электронной панели сбоку от двери и подставил глаза под луч сканера. Дверь, неожиданно толстая, со скрипом отворилась и с грохотом закрылась у них за спиной, зажегся зеленый свет. Они начали спуск по металлической лестнице.
–
– Если я тебе отвечу, они перестанут быть тайными, правда?
Алекса нахмурилась:
– Ты свихнулся, если думаешь, что Моррисон о них не знает. Ты нигде не можешь спрятаться от БТК. Через несколько минут тут будут жнецы.
– Ну, знаешь, тут такая смешная штука… Можно на время забыть о том, что хочешь сохранить в тайне от БТК. Современная наука позволяет провернуть такой трюк.
Теперь нахмурился Грейди:
– Я испытал нечто подобное в «Гибернити». Там использовали какой-то белок, он заставлял забывать то, о чем в данный момент думаешь. Но я не смог вернуть свою память. Я утратил много воспоминаний. Детство. Родители. Можешь научить меня, как все это восстановить?
– А, если хочешь потом восстановить воспоминания, их надо записывать. Гнусное, гнусное место «Гибернити». Прости, что я был орудием, с помощью которого тебя туда упекли – хоть и против своей воли.
Грейди вспомнил ночь теракта. Вспомнил, как странно, почти виновато пожал плечами Коттон, перед тем как выйти. Это воспоминание в «Гибернити» уцелело.