– Привет, Медведь! – сказал Тревис у меня за спиной.

В какой-то момент, пока я абстрагировался от действительности, огромный пес спустился на первый этаж. Тревис деловито чесал здоровяка за ухом, пока Медведь радостно расправлялся с пожертвованным ему «Орео». Лишь только пес покончил с печеньем, как он повернул голову в мою сторону. Его утробное рычание заставило бы меня избавиться от излишков жидкости в мочевом пузыре, если бы я не сделал этого раньше.

– Нечего себе, Медведь, – сказал я, поднимая руки.

Если он обратился, мне конец. Я даже не подумал взять с собой пистолет, а ведь рядом стоял мой сын!

– Полегче, полегче, мальчик.

Шерсть на спине Медведя встала дыбом. Из беззаботного миляги он превратился в готового к атаке зверя, и смотрел он при этом на меня. Стараясь избавиться от ноток испуга в голосе, чтобы, так сказать, не настраивать пса против себя, я обратился к Тревису:

– Встань и как можно медленнее выйди отсюда. Когда дойдешь до лестницы, живо беги наверх, зови на помощь и тащи сюда оружие.

Меня совсем не радовала перспектива оповестить всех зомби о нашем присутствии оружейной стрельбой, но сейчас других вариантов не предвиделось. Это было куда лучше, чем драться на кулачках с миниатюрной копией гризли. Исход такого боя был предрешен. Вопрос состоял в том, сколько я продержусь.

– Медведь не причинит тебе вреда, папа, – без особой уверенности сказал Тревис.

«Ага, он просто убьет меня», – мрачно подумал я.

– Убирайся отсюда, Трев, – процедил я сквозь сжатые зубы.

Мне хотелось, чтобы сын оказался в безопасности. И не хотелось, чтобы он видел, как меня рвут на куски. Медведь даже не моргнул, когда Тревис с громким скрипом отодвинул свой стул от стола.

– Медведь, хороший мальчик.

Его некупированный хвост не шелохнулся – он был отведен строго назад, а легкий изгиб придавал ему сходство с мохнатым мечом. Все в этой собаке говорило об угрозе. Пес задрал губу, обнажив дюймовой длины клыки. Из пасти на пол капала слюна, шерсть стояла дыбом. Зверь присел на задние лапы, готовясь к прыжку. Мне надо было, чтобы сын вышел из кухни прежде, чем у меня подогнутся колени. Поджилки отчаянно тряслись. Тревис добрался до кухонной двери и оглянулся. Оставалось надеяться, что он видит меня живым не в последний раз. Тревис свернул за угол, и я услышал, как он бежит вверх по лестнице. Помощи, по моим прикидкам, оставалось ждать секунд десять-пятнадцать. Медведь готов был к атаке прямо сейчас. Я чуть сдвинулся влево, чтобы оказаться поближе к стойке с ножами. Но либо у проклятого пса были экстрасенсорные способности, и он предвидел мои действия, либо мой час наконец-то пробил. Медведь прыгнул. Я резко метнулся влево, лихорадочно пытаясь нащупать хоть что-то, подходящее для самозащиты – и мои пальцы вцепились в кухонное полотенце.