А, может, там кое-что похуже Фритци. Может, зомби-дева стоит в одиночестве посреди заднего двора, жестом приказывает мне открыть дверь и оправить к ней по очереди каждого из моих друзей и близких. Может, она хочет, чтобы я наблюдал за тем, как всех дорогих мне людей разрывают на куски. О, как она бы хохотала, перегрызая им горло и жадно выпивая кровь! Я содрогнулся, Медведь жалобно заскулил.

– Что там, Майк? – спросила Трейси, подходя к стойке и рассеянно поглаживая встопорщенную шерсть Медведя.

Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от дурных мыслей.

– Э-э… Пока не знаю.

Мне не хотелось рассказывать ей о том, что я тут навоображал, как и признаваться в том, что мне не хватает смелости выглянуть наружу.

Жена ответила в своем типичном прагматичном духе:

– Тогда почему бы тебе не узнать?

Я чуть не заорал: «Отчего бы тебе, черт возьми, не залезть и не посмотреть самой? Потому что я считаю, что это либо гребаный психопат, которого я прикончил вчера, явился, чтобы прихватить меня с собой на седьмой круг ада, либо моя подружка-зомби пришла одарить каждого, кого я люблю, поцелуем смерти!» Однако вместо истерических воплей я просто ответил:

– Да, дорогая.

Это показалось мне более уместным.

В четвертый, пятый… десятый раз я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Тот, кто утверждает, что это чудодейственная техника, безбожно врет. В результате лишь усилился приток кислорода к моему переполненному болезненными фантазиями мозгу – все равно, что полить горящую покрышку бензином. Пока я тормозил, все население дома сбежалось на кухню. Все были вооружены до зубов и встревоженно пялились на меня. Я приник правым глазом к дыре. То, что я увидел, потрясло меня до глубины души. А именно… ничего. То есть не то чтобы совсем ничего: там был гриль, качели, пуфик Генри для принятия солнечных ванн, лопата для снега, прислоненная к гаражной стенке. В общем, я хочу сказать, что не заметил ничего необычного. Я оторвал побольше целлофана, чтобы взглянуть на землю. Снег оставался таким свежим, словно только что выпал. Никаких зловещих следов, ведущих к задней двери, никаких капель крови, оставленных мстительным духом.

Ворота никто не открывал – иначе на снегу остались бы характерные отметины. Так что поведению Медведя не находилось никакого разумного объяснения. Я уже готов был приклеить пакет на место, когда заметил, как во двор упала небольшая горка снега. Вряд ли это можно назвать из ряда вон выходящим событием посреди зимы в Колорадо, но день был солнечным, на небе – ни облачка. Снег упал с изгороди, отделявшей мой двор от дома соседа, любителя техно. Что-то ударилось об ограду, и это, в свою очередь, сбило немного снега, лежащего на столбах и подпорках. У меня все еще не было особых причин для тревоги, но Медведь уже сказал свое веское слово. Не успел упавший снег улечься во дворе, как изгородь рухнула прямиком на мой гриль и перевернула его. Шум показался мне оглушительным. Я спрыгнул со стойки, не отводя взгляда от разворачивающейся во дворе сцены.