Монахи, надевая или снимая плащ, каждый раз прикасались к вышивке. Руки распознавали выпуклости стежков, и те складывались в слова.

И так было всегда.

Лента тесьмы оканчивалась плетеными металлическими сферами из черного металла. В них – слепые черные зрачки. Слепые, потому что смотрят во мрак. Жгуче-черные настолько, что, даже недолго глядя на них, начинаешь видеть все иным, белый свет – черным, а мрак их самих – ослепительно-белым шаром.

Полночные Звезды – по две на каждого монаха. Символы неизбежной и неотвратимой смерти.

Листопад поднес ленточку к глазам:

«Я тупею или я просто забыл об их существовании, перестав быть монахом? Люди боятся думать о смерти. Мысли о ней болезненны. А уж о таком несомненном доказательстве, как Полночные Звезды, лучше не знать. А если знал когда-либо – забыть. Ведь пока я не думаю о смерти, я искренне верю в свое бессмертие. – Монах поднялся, оторвал один металлический шар с конца шелковой ленточки. – Как уж тут вспомнить о том, что Полночные Звезды несут смерть всему – и пространству в том числе».

Он сжал сплетенную из слов скорбных молитв проволоку, выпуская на ладонь кусочек истинного мрака. Металл тут же рассыпался в прах, потеряв давление, удерживающее вместе атомы. Листопад накрыл второй ладонью мрак, находящийся все еще в состоянии покоя.

Смерть спала, не зная о своей свободе. Ее абсолютный холод тревожил кожу ладоней. Человеческие руки монаха дрожали, не желая принимать этот ужас. Каждый нерв посылал в мозг сигнал выбросить подальше эту гадость, способную сожрать и разрушить все на своем пути.

Листопад наклонился к сомкнутым ладоням и принялся читать мантру, пробуждающую смерть от бездействия. Возвращающую ей память о своем предназначении.

– Эй, – спросил Них, поднимаясь с колен и всматриваясь в движения монаха, – ты что делаешь там, а? Колдуешь, что ли?

Проводник удивленно моргал, похожий на разбуженную в полдень сову.

– Эй! Ты с ума сошел? Здесь не получится использовать ни одну магию – здесь стихий нет. Болото замкнуто на самом себе, ты ничего не сможешь из него взять, потому что ему неоткуда будет восполнить…

Листопад шептал мантру снова и снова. Сила вращающегося вокруг своей оси мрака стала постепенно разводить ладони.

Вращались галактики.

Вращалась маленькая вселенная смерти.

Какое-то время Них как зачарованный следил за этим вращением. Потом, хватанув ртом воздух, он бросился к стоящему на коленях монаху. Брошенная вперед Звезда прошла в сантиметре над его головой.

– Ты что сделал? – Лохмач сшиб монаха, опрокинул на землю. – Ты думаешь, что делаешь?