– Я не умею делать зелья. Только Синюю Воду да другой мусор по долгу службы.

– Рита, ты серьезно? Ты пьешь Синюю Воду? Это же очень вредно!

– Чем же?

– Понижает скорость тока крови и биения сердца. Готовься умереть лет в шестьдесят.

– Да я до этого времени и так не доживу, а если прекращу пить Синюю Воду – тем более.

– Рита, а что такое Синяя Вода? – Сирена подобрала под себя ноги и рылась в куче мехов.

– Снотворное, – ответила за меня Клэр. – Сильнейшее снотворное. Многие охотники за амулетами на нем сидят. Им, видите ли, кошмары снятся.

– Зря ты так, – произнесла я, наклоняясь в сторону Клэр и хватая ее за плечо. В ее голове заметались образы, которые мне снились. Мои погибшие друзья, гибель мира, какие-то призраки, шепчущие о предназначении…

Клэр убрала руки от ушей, когда в ее голове прояснилось. – Если у всех так, готова признать – я не считаю твою жизнь легче своей.

Это должен был быть комплимент? Моя жизнь уж посложнее, чем ее. Ей приходится иметь дело только с живыми людьми да монстрами, а мне еще и с коварством мертвых и конкурентами. Ты добываешь что-то – и тут же становишься мишенью. Логика! Хотя… она же еще несет ответственность за всех, кто принимает ее зелья… может, она и права.

– Еще рассказать? – Сирена радостно закивала, Антелла неприязненно на нее покосилась. – Есть такой препарат, он делает кожу гладкой и белой, как шелк. Он делается из кожи степных коршунов и соли, добываемой в Бездне, – принцессу передернуло. – Что ты дергаешься? По шее видно, что ты им пользовалась. Что, уже не нравится? Соль приходится доставлять контрабандой, потому что перекупщики берут в три раза дороже, а соль и так недешевая. То есть это разбойники, потеря трети товара, переход через болота. Степной коршун спускается только на падаль, а именно на трупы мышей. Сидишь в засаде несколько часов, вдыхая чудесный аромат от гниющих трупиков, потом бросаешься на эту тварь – кожа да кости, не ухватиться, а она тебя когтями по лицу. А кожу надо снимать с еще живого коршуна. Потом смешиваешь кожу с солью и плавишь. Вся лаборатория пропахнет тлеющей кожей коршуна, и там пару дней нельзя будет работать.

Антеллу, кажется, скоро стошнит. И поделом, нечего оскорблять честных контрабандистов, подпольных изготовителей зелий и убийц.

– Ладно, посмотрим, – я осторожно сняла крышку с банки, в которой дрейфовала чья-то кисть руки. Сирена с Антеллой тут же отшатнулись и зажали носы.

– Что ты делаешь? Вдохновенными рассказами прониклась?

– Нет, просто в этой палатке перерыли все вещи и обыскали все углы, а тайника Дрозда так и не нашла. Только здесь он может быть.