Кощей удовлетворенно кивнул. Молча указал Арине на место у трона. Обнаженная гречанка опустилась к ногам нового господина. Туда, куда было указано.

– Тебе стоило бы поучиться у нее покорности, – обратился Кощей к Тимофею.

В самом деле, сильная колдунья, жаждавшая любой ценой остаться в живых, принимала свою незавидную участь с большим смирением и с большей готовностью, чем Тимофей – свою.

И все же странно. Кощей и Арина… Неужели никейская ворожея, действительно, так необходима навьей твари для любовных утех?

Кощей глумливо подмигнул Тимофею:

– Слуги-чародеи мне не нужны, но наложницы-чародейки очень страстны и любвеобильны. Они способны на время согреть даже мое холодное ложе. Да-да-да, кто-то из живых должен делать и это. Знаешь, я так соскучился по женщинам этого мира.

«Ну конечно, после стольких-то веков воздержания!» – подумал Тимофей.

– Одна ночь страстной любви порой дает ощущение жизни больше, чем десятки смертей, – Кощей перестал улыбаться. – Но это, конечно же, ни в коей мере не отменяет твоей службы. Так что теперь поднимайся ты, слуга.

Еще одно легкое движение длинных тонких пальцев.

Оцепенение, все еще сковывавшее тело Тимофея, отпустило. На этот раз – окончательно.

Он поднялся на ноги. Машинально взял лежавший рядом меч. Вот только зачем?

Тимофей тупо уставился на бесполезное оружие. Зарубить Кощея он не сможет. Клятва верности, данная вроде бы Угриму, на самом деле не позволяла ему поднимать руку на навью тварь. Это Тимофей уже прочувствовал на собственной шкуре. Просто уйти тоже не получится. Куда идти-то теперь? Да и не отпустит Кощей слугу, который ему так приглянулся.

И что тогда? Он обречен теперь служить навьей твари? Как Арина. Только на ином поприще.

– Не упрямься, не противься и не огорчайся, – с усмешкой посоветовал Кощей. – Я легко мог бы сделать из тебя покорную куклу, но мне это не надо.

«Почему?» – пронеслось в голове у Тимофея. Возможно, стать сейчас безмозглой куклой не так уж и плохо. Кукла не страдает, не переживает и ни в чем не сомневается. Она просто выполняет, что приказано.

– Видишь ли, когда накладываешь на человека чары, он утрачивает волю, смекалку и живость ума, – лениво объяснил Кощей. – Заколдованный слуга подобен послушному, но глупому и вялому ребенку, не умеющему и шагу ступить без опеки. Таким слугой приходится управлять, за него приходится думать, приходится всякий раз указывать ему, что следует делать и как должно поступать.

Кощей поморщился.