— Надо менять всё это, — ответил Резо.

— Надо, — произнёс Годи, плеснув хмельного напитка в кружку. — Только невозможно. Пока у власти Калдан и Имлор.

— Значит, в расход их, — усмехнувшись и скрестив руки на груди, заявил Резо.

Хуст и Струна уставились на него выпученными глазами, Годи подавился очередным глотком бароса и зашёлся в сиплом кашле. Резо дружески похлопал его по спине, пока тот не пришёл в себя.

— Ты умишком случайно не тронулся, пока отсиживался в Марите? — проворчал Хуст.

— Точно последние мозги отшиб, — кивая, поддакнул Струна.

— Ты в своём уме?! — прошипел Годи. — Имлора ещё можно кончить, хоть и опасно… а Калдан… это же маг! Резо! Понимаешь? Маг! И ладно бы он был сам по себе… но его защищают жрецы смерти. Нет, нет, нет, нет, нет, Резо! На такое дело я не пойду!

Резо с улыбкой на лице обвёл взглядом друзей. А затем, достав из кармана куртки серебряное кольцо, положил на стол.

— И что? — спустя несколько мгновений молчания спросил Струна. — Что мы побрякушек всяких не видали?

— Это печатка верховной жрицы смерти Вассы Вин-Ледир, — с ухмылкой довольного кота заявил Резо.

Друзья поняли всё сразу. Резо не трепло и пустословить не будет.

— За спиной у Имлора с главной магессой, значит, снюхался, — почесав бороду, пробурчал Хуст и одобрительно кивнул.

— Ай да хитрец! — восхитился Струна.

Годи задумался. Мрачный убийца всегда предпочитал сначала хорошенько подумать и только потом — говорить или делать. А поразмышлять было о чём. Раз уж Резо сошёлся с верховной жрицей смерти, это может значить только одно: Васса предала Калдана, а повелитель, скорее всего, об этом догадывается и хочет проверить на верность главную магессу. А тут «Крысы» для дела подвернулись, головы которых слетят с плеч вместе с головой Вассы.

— Это дело попахивает дерьмом, приятель, — наконец изрёк Годи.

— Так и есть, — Резо кивнул.

— И ты всё равно сунешь голову в пасть венарата, — заключил мрачный убийца, покачав головой. — Не отступишься.

— Ты меня хорошо знаешь, Годи.

— Знаю. Ты без причины ничего не делаешь. Так что выкладывай, ради чего ты готов рискнуть головой.

— Дело должно того стоить, — буркнул Хуст.