— Я не считаю себя достойным! — прокричал я, силясь вспомнить обладательницу голоса. — Но я не могу сдаться! Не имею права опускать руки, когда мои друзья и мой дом в опасности! Я должен попытаться!

— Ты знаешь закон? Если бы ты был анареном или галламиром, тебе бы просто позволили его взять и испытать судьбу. Но ты нарушитель. Я обязана тебя остановить. И в то же время — ты искатель Копья. Поэтому я не имею права тебе отказать. Мы сразимся насмерть. Победишь — Копьё твоё. Согласен? Или повернёшь обратно?

Насмерть, значит? Нет. Ради Зирани, ради друзей, которые прошли со мной через столько испытаний, я готов на всё. Тут нечего размышлять!

— Согласен!

— Что ж, дитя Грайда… Ты меня не разочаровал!

И тут я вспомнил обладательницу голоса. То, как она меня назвала… те же смешинки в голосе, те же нотки снисхождения, когда она произнесла «дитя Грайда». Аштариен! Только не она! До сих пор с содроганием вспоминаю, как её двуручный меч обрушился на меня, и только благодаря нашим с Зирани общим усилиям мы выдержали чудовищный удар36.

Алтарь дрогнул и вместе с кинжалом ушёл под пол, отверстие с глухим стуком закрылось двумя мраморными створками.

— Теперь нашей битве ничто не помешает, — голос уже не лился отовсюду, а звучал у противоположной стены святилища, где возник сияющий сгусток. Гулкий хлопок — и на месте сгустка возникла Аштариен. В росте анаренша превосходила меня на три головы. Тело заковано в начищенные до зеркального блеска доспехи. Запястья обхватывали наручи, на ногах — высокие сапоги до колен — подстать доспехам. Плечи и бёдра защищала плотная кольчуга. Серебристые волосы, заплетённые в две толстые косы, свисали до груди. Слегка вытянутое, как у большинства анаренов, надменное лицо, на губах — презрительная усмешка, светящиеся точки зрачков совершенно белых глаз смотрят с упрёком.

Аштариен зашагала в мою сторону. Окованные сталью каблуки гулко застучали по полу, отражаясь от стен святилища многократным эхом. Анаренша отвела правую руку в сторону, и над кулаком сверкнула вспышка: она побежала прочь от хозяйки, создавая в воздухе от рукояти до кончика клинка тот самый гигантский световой меч! Аштариен не держала его: двуручник просто висел в воздухе над её рукой, словно привязанный невидимыми нитями.

— Я рада, что ты согласился сражаться. Теперь я могу тебя убить. Наконец-то! — анаренша остановилась в десяти шагах от меня.

— Что я тебе сделал, что ты так жаждешь моей смерти?! — не выдержал я, сорвавшись на крик.

— Боишься? Это хорошо. Спрашиваешь, что ты сделал? Ты родился! Ты не должен был рождаться! — её лицо исказила безумная улыбка. — Умри!