Длинный кинжал или короткий меч, доложил Ханс. Так сказал стражник, который пришел туда после того, как дети сообщили о трупе на песчаной отмели. Обычно трупы именно там и находили – их выносило к изгибу реки на подходе к Мосту императрицы.

Савко заскрипел зубами. Выругался, что редко делал. Конечно, он ничего не мог поделать. Серессцы избегали публичных скандалов по поводу шпионажа, и он никак не мог – он понимал, что они действовали осторожно – обвинить их в этой смерти. А даже если бы и мог, это было бы ошибкой. Это не стоило дипломатической войны, а она бы началась, если бы он сделал безрассудное заявление. Его поймали на том, что он внедрил шпиона, и человек из-за этого погиб.

Ему кое-что пришло в голову. Он вызвал Витрувия в свой кабинет. Его юный любовник из Карша обладал многими талантами. На этот раз Савко не нуждался в его услугах убийцы, но следовало предотвратить возможность еще одной смерти. Теперь опасность, возможно, грозит той женщине, Вейт. Если нет, – ну, лишение ночных удовольствий для Орсо Фалери может стать необъявленным наказанием. Он послал Витрувия отозвать женщину и удалить ее из Обравича.

Но затем ему в голову внезапно пришла еще одна, более удачная мысль. Это можно осуществить. Он способен быть умным, хитрым, изобретательным. Канцлер улыбнулся в первый раз за день.

Он позвал помощника и попросил привести к нему одного из придворных художников. И указал, что это должен быть тот человек, который провожал нынешнего сересского посланника к императору.

Фалери был уверен, что эта женщина еще и шпионка, с той первой ночи, когда она явилась к нему. Это не означало, что ее надо убить, ничего столь вульгарного.

Нет, наверняка достаточно зарезать слугу, отправив его ночью с выдуманным поручением. Он знал, что ящик с документами в рабочем кабинете открывали, и знал, кто это сделал. Он доверял Гаурио, а Гаурио доложил ему, кто сменил его на посту у кабинета в ту ночь.

Немного удивляло то, что имперский шпион не знал очень простого трюка с оставленной на сундуке ниточкой, которая рвалась, или смещалась, если ящик открывали. И еще на слое пыли на письменном столе остался след, на том месте, куда ставили свечу.

Бумаги положили обратно в сундук. Это означало, что люди канцлера ничего не смогут обнаружить. Скопированные зашифрованные документы не могут ни сказать правду, ни солгать, если сам шифр является обманом, а настоящий метод – письмо потайными чернилами между строк.

«Сересса, – подумал Орсо Фалери, – далеко обогнала все остальные страны в этих делах». Эта мысль доставила ему определенное удовольствие. Убийство слуги не доставило удовольствия, но и не огорчило его. Властям необходимо обмениваться посланиями.