– Его можно было бы сжечь.

– Да, да. Но я подумал, что лучше… лучше, чтобы вы об этом узнали.

– Почему?

Будь проклят этот человек!

– Ну, эти девушки, эти женщины, которые могут нам повстречаться… Нельзя ждать, что они ничего не расскажут о своих встречах, или расскажут… э, правду, если заговорят.

– Неужели?

– Да! Да, синьор Фалери! Увы всем нам.

– Увы некоторым из нас. Эта девушка, ее убьют, я полагаю.

Это кошмар, ужас! Савко захотелось выпить. Он ответил:

– Или убьют, или нагонят на нее такой страх, которого она никогда не ожидала. Как и на того… э, художника.

– Лучше смерть. Сересса будет рада заняться ими обоими.

– Нет, нет! – воскликнул Савко, слишком энергично замахав руками. – Вы наш гость. Это оскорбление, нанесенное послу. Наш долг заниматься подобными делами.

– И вы это сделаете?

– Я вас только что в этом заверил, – произнес Савко со всем достоинством, какое сумел изобразить.

После долгой паузы Орсо Фалери пожал плечами.

– В таком случае, возможно, сересским художникам незачем будет подсказывать, как изображать важных лиц в Обравиче.

Савко положил ладони на свой письменный стол. И с удовольствием увидел, что они не дрожат. Он ведь канцлер Священной империи джадитов. Он тихо произнес:

– Так, честно говоря, было бы лучше всего, посол. Потому что вы ошибаетесь. Это стало бы большим оскорблением для императора. Оскорбить канцлера, прослужившего ему столько лет? Даже не пытайтесь вообразить, что могло быть иначе, синьор.

И в первый раз Савко с облегчением увидел в глазах собеседника неуверенность.

– Возможно ли, – спросил Орсо Фалери, – двум мужчинам, обладающим опытом в решении мировых проблем, прийти к пониманию в таком вопросе, как этот, не привлекая в это дело посторонних?