В вытянутом внутреннем овале, вокруг которого должны были мчаться колесницы, лежали поваленные статуи. Он попытался представить себе день гонок, шумную, возбужденную толпу, императора и его придворных наверху, в ложе – Дживо сейчас показывал на нее рукой, – которые смотрят, как стремительно несутся колесницы и мчатся кони, с громоподобным грохотом, под бурю приветственных криков. И не смог. Не смог себе этого представить. Ему не на что было опереться. Он смотрел на теплые лучи солнца, падающие на камень почти золотого цвета.

Они шагали утром, в конце весны, и были здесь почти одни, что поразило Перо. На дальней стороне он увидел, как одетая в легкую одежду женщина увлекла за руку мужчину с этого открытого пространства в крытую аркаду и скрылась из виду. Сейчас будет совершена сделка, понял Перо. Вероятно, одна из тех, что совершались здесь с тех пор, как прекратились гонки и смолкли приветственные крики. Здесь также случались мятежи, время от времени, он знал об этом.

Пенье птиц, хлопанье крыльев, жужжание пчел среди цветов, шум города в отдалении. Перо в одном месте остановился и попытался прочитать слова на монументе, на внутреннем поле. Монумент упал и разбился, а оставшиеся кое-где тракезийские буквы почти стерлись. Некто по имени Тарал… или Тарас… выиграл сколько-то (прочесть невозможно) гонок и его… наградили?.. Потом слово, похожее на… «прославили»… навечно…

«Навечно».

На другом упавшем камне виднелся высеченный барельеф. Перо долго смотрел на него, его неожиданно чем-то привлекло это изображение. Мужской профиль, длинный, прямой нос, кудрявые короткие волосы, бороды нет. Возничий, несомненно. Красивый портрет, тонкие детали, работа мастера, художника, и он лежит здесь, разбитый, загубленный. Он не видел имени этого человека. Возможно, оно есть на другом фрагменте, где-то рядом. Художник не стал его искать. Он смотрел на высеченное лицо.

Он еще какое-то время не знал об этом, но его жизнь изменилась за те минуты, пока он смотрел. Это тоже может случиться со всеми.

Они вышли тем же путем, каким вошли. Выпили вдвоем, по-дружески, по бокалу вина неподалеку, съели ягненка, зажаренного на вертеле над открытым огнем. Потом Дживо вернулся ждать, когда таможенники оценят его товары, и он сможет отвезти их на базар, продать, совершить нужные покупки, а потом двинуться домой. А Перо вернулся в дворцовый комплекс, где его обыскали и снова впустили внутрь.

Там его ждал человек, который сообщил, что ему предстоит явиться на прием к калифу для официального обряда коленопреклонения и на следующий день начать работу.