– Ты видел в кабаке двоих пьяных северян?

– Двоих северян я видел. Один из них читал книгу.

– Книгу? Неужели?

Балагур пожал плечами.

– Читателей можно повсюду встретить.

Она прошагала через кабак, недовольно отметив отсутствие богатых посетителей и прикинув на ходу, что выручка этим вечером будет удручающе мала. Если один из северян читал, то тем самым он выдал себя. Глубокий пил прямо из горлышка какое-то из ее лучших вин. Еще три бутылки, уже пустых, валялись под столом. Мелкий курил из трубки чаггу, наполняя воздух характерной вонью. Как правило, Борферо не позволяла такого, но для этих двоих была вынуждена сделать исключение. Она не имела ни малейшего понятия о причинах, подвигнувших банк взять себе на службу столь отталкивающих субъектов. Но полагала, что богатые не нуждаются в объяснении своих поступков.

– Джентльмены… – сказала она, с известной деликатностью опускаясь в кресло.

– Где? – Мелкий хрипло расхохотался. Глубокий медленно наклонил бутылку и поверх горлышка взглянул на брата с брезгливым неудовольствием.

Борферо без остановки, самым деловым – мягким и убедительным – тоном продолжала:

– Вы сказали, что ваши… наниматели были бы очень признательны, если бы мне вдруг подвернулся… некий предмет, о котором вы упоминали.

Оба северянина разом вскинулись, будто их дернули за одну нитку, башмак Мелкого задел пустую бутылку, и она по широкой дуге покатилась в сторону.

– Чрезвычайно признательны, – подтвердил Глубокий.

– И на какую часть моего долга распространится их благодарность?

– На весь долг.

По коже Борферо пробежали мурашки. Свобода. Неужели? Прямо сейчас, в ее кармане? Но она не могла позволить себе забыть об осторожности даже при столь высоких ставках. Наоборот, чем больше на кону, тем осторожнее нужно себя вести.

– Мой долг будет погашен?

Мелкий подался ближе и провел мундштуком трубки по покрытому давней щетиной горлу.