– Приказ прибожественного? – Агас вроде бы и улыбнулся, но Карло понял: Белую Усадьбу бывший гвардеец помнит. Лидас опять тряхнул головой, но не ответил, даже не взглянул. Отец Ипполит шагнул к растерявшемуся Пагосу, Пьетро остался стоять, где стоял, а вот самому Карло удрать хотелось.

– Знаешь или нет? – теперь Лидас походил на злую лошадь, только кони не носят пистолетов и не командуют верноподданными рыбами.

– Маму убили разбойники, а сестра… вместе с господином графом… В старом амбаре…

– Твою мать убили мои люди, – раздельно произнес Лидас. – По ошибке, приняв за пособницу разбойников. Если б ее удосужились выслушать, те, в тайнике, остались бы живы. Я приношу тебе свои извинения, ты их принимаешь?

– Простите, господин… Не разбойники? Как же…

– Они не поняли. Тогда. Сейчас до них, надо думать, доперло. Что будешь делать?

– Я… Я вступил в корпус и попробую воевать… С язычниками.

– Сыне, – отец Ипполит взял парня за руку, – ты должен требовать суда земного или молить о небесном.

– Я хочу, чтоб она успокоилась, – священника Пагос если и слышал, то не понимал. – Солдаты не думали… Они видели, что творили разбойники… Если бы я сам решил, что передо мной пособник… Господин, я хочу уйти, только уйти! Позвольте…

– Дело твое. И кобыла тоже.

– Не надо. Господин маршал, прошу… разрешения…

– Иди и выпей чего-нибудь. Покрепче. Агас!..

Понял и увел, хотя это дело клирика, только отец Ипполит рвется не утешать, а судить.

– Господин легат, – священник шагнул вперед. – В сердце Пагоса нет зла, однако мы еще не в Рассвете и будем там не все. Нам нужна справедливость, и я требую ее именем Создателя. Убийцы госпожи Тагари виновны не в ошибке, они упиваются властью и потому опасны. Вы не истребляете разбойников, вы заменяете их…

– Вы уже несли эту чушь… То есть слово Создателя, как вы его понимаете. Что, по-вашему, я должен сделать?

– Непосредственных виновников передать властям Мирикии, – твердо сказал клирик, – а тех, кто не вмешался, изгнать, лишив власти над себе подобными. Солдаты должны быть страшны лишь злодеям и внешним врагам, а ваши люди опасны всем.

– Эту чушь вы тоже несли. От местных властей толку не добьешься, убийцу я расстрелял, а его приятели остались без кокард. Надеюсь, поможет, а теперь, господа, имею честь пригласить вас на день рождения. Как Сервиллионик, я родился в один день с императором, но мне хочется выпить, а вы меня не выдадите, да и стол у вас накрыт. Ну а выдадите – что ж, так мне, балбесу, и надо!

2

2

Письмо Эмилю было готово, оставалось приписать пару строчек для Арно. Мать, получив от пропажи послание аж на шести страницах, не могла скрыть удивленного счастья, да Ли и сам видел, что братец начинает думать, сие же благое дело следовало поощрять. Впрочем, Придд это и так делает, он много чего делает… Ли засмеялся и с удовольствием взялся за следующее послание: