– Теперь вы с братом Пьетро почти офицеры.

– Это облегчает мой выбор. – Священник сцепил и тут же расцепил руки. – Господин Капрас, я решился нарушить тайну исповеди. Брат Пьетро умен, смел и по-своему исключительно наблюдателен, но слишком отрешен от мирских дел. Поймите, я далек от того… От того, чтобы вынуждать слугу Создателя…

– Отец Ипполит, – пришел на помощь Капрас, – брат Пьетро на исповеди сообщил вам то, о чем мне следует знать?

– Да, – теперь клирик смотрел прямо. – Брат Пьетро покаялся в умолчании, которое, как известно, есть частный случай лжи. Как врач он исполнил свой долг полностью и сообщил о состоянии… дорогого вам существа истинную правду, но есть еще кое-что.

Выбор блаженного Оноре был отнюдь не случаен – брату Пьетро дано чувствовать зло, и он встревожен. По его словам, в Олларии накануне бунта ощущалось нечто трудноуловимое, но отвратительное. Затем это чувство исчезло и вернулось лишь во время боя у переправы, когда разбойники перешли Рцук. Конечно, это может быть совпадением, однако в имении господина Турагиса брат Пьетро испытал то же отвращение и желание покинуть оскверненное место. Совет передать будущую мать на попечение ордена Милосердия был бы им дан в любом случае, и все же…

– Отец Ипполит, – перебил Капрас, дергая звонок, – вы, конечно, на меня обидитесь, но брата Пьетро я должен расспросить сам.

– Это необходимо, – твердо сказал священник. – В Речной Усадьбе та, за кого вы в ответе перед Создателем, а господин Турагис, как я слышал, чист душой и чрезмерно уверен в своей проницательности.

Старик упрям, как шестнадцать ослов, значит, если Пьетро не ошибается, придется врать и юлить.

– Йорго, – велел маршал вбежавшему адъютанту. – Разыщите брата Пьетро. Немедленно.

Молодой лекарь не так прост, иначе б он не выбрался из охваченного бунтом города, но у церковников свои правила и увертки. Исповедаться – разделить ответственность. Пьетро в корпусе недавно, откуда ему знать, что за птица командующий и как с ним говорить? Отец Ипполит решил, брат Пьетро подчинится.

– Отец Ипполит, раз уж вы здесь, я хочу вас попросить… Не трогайте Лидаса, то есть прибожественного. Он не так плох, как вам кажется, в смысле он не еретик, а гвардеец. Поймите, мориски рвались к Паоне, а новый император сумел их остановить. За ним идут – идут бить врага, который почти дошел до столицы. О Создателе никто не думает…