– Возьми с собой Старицу или Эавийн. От Старицы они слюной изойдут и разума лишатся, а Эавийн заставит их расчувствоваться до смерти.

– Лучше ты. На них производят впечатление женщины, у которых мозги тоже есть, а не только роскошная…

– С комплиментами-то у тебя не очень, да?

Хект не стал отвечать, что, может, он еще и научится, когда доживет до ее лет.

– Если тебе надо даму зрелую и умную, возьми Жену.

– Нет, я возьму тебя. Или Похитительниц.

– Забавно получится.

– Лучше приберечь их для другого случая.

– Ну, если ты настаиваешь. Буду блистать красотой и умом. Очарую их своим остроумием. И… И хорошенько повеселюсь.

– Тебе ведь это нравится?

– Нравится, – удивленно отозвалась Гаурли.

Почти полная луна отражалась в сверкающих темно-синих водах Эгейской заводи. Пайперу хотелось бы навсегда запечатлеть в памяти эту картину – одну из самых прекрасных, что ему когда-либо доводилось видеть.

Пройдя по террасе всего пятьдесят шагов, можно было увидеть озаренное огнями и окутанное дымом преддверие ада, где каторжники и пленные рыли канал через Фезский перешеек, чтобы соединить Эгейскую заводь с озером Антал.

Вот уже тысячу лет владыки Восточной Империи мечтали прокопать каналы между Ниграйном и Белым морем, и где-то раз в сто лет очередной честолюбивый император, достаточно укрепив положение и обзаведясь средствами, принимался за этот грандиозный проект. Но ни один пока так и не дожил до завершения хотя бы одного из трех этапов. Все обычно заканчивалось из-за нехватки денег и рабочей силы, которые срочно требовались в другом месте. А природа всего за несколько десятков лет почти бесследно стирала плоды человеческих усилий.

Монестахиус надеялся благодаря Кампании разжиться тысячами рабочих рук.

– Великолепный вид, правда? – спросила появившаяся из ниоткуда Гаурли.

На ней все еще был тот яркий сине-зеленый наряд, в котором она щеголяла вечером, поражая воображение придворных дам Гипраксиума.

– Да. Не думал, что ты обращаешь внимание на такие вещи.

– Природными красотами восхищаются не только смертные. Хотя, признаю, мы, Старейшие, куда более пресыщенные зрители.