За эти короткие мгновения Ацур увидел, как погибли Кряк и Полоз, прыгнувшие с ножами в самую гущу врагов, как подняли на копья и, ликуя, потащили над толпой Вольгу, как сомкнулся третий круг факелов, поглотив последних полтесков. Стовов с Рагдаем ещё стояли. Франки то и дело останавливались, чтоб растащить груду посечённых вокруг них, мешающих использовать численное превосходство. Наконец они догадались передать в первые ряды крепкие, кованые щиты и выстроить ими сплошную стену. Затем, продвинувшись ближе, стали бить длинными копьями и уже бездыханные, обезображенные тела князя Стовова и кудесника Рагдая привязали к хвостам коней и, подпалив гривы, пустили вскачь по лощине под улюлюканье и проклятия.

Ацур уже не увидел этого. Потеряв коня, он некоторое время ещё сражался, постепенно поднимаясь над толпой, вместе с грудой повреждённых тел, пока не упал сам, прижав к груди крестовину меча. Ни один из врагов так и не нанёс ему смертельного удара, варяг истёк кровью от бесчисленных ран, пришедшихся в ноги, и ран, нанесённых через оставшуюся целой кольчугу, от которых кровь вытекала не наружу, а внутрь тела. Железного Оборотня перенесли в лагерь, где его привязали к шесту перед шатром Дагобера. Долго потом ещё в нейстрийском, австразийском, саксонском и хорутанском войске ходил слух о железных людях из за Северных гор, которые могут пленить, а потом просто так отпустить любого короля или колдуна и умирают только тогда, когда за ними придёт святой Мартин или Хвостатый.

В ту же ночь, ближе к рассвету, обойдя с востока мёртвое поле, часть нейстрийского войска Дагобера в полторы тысячи всадников, ведомого Элуа, окружила дружины варягов, полтесков, бурундеев, дедичей и стреблян. Приняв первых франков за возвращающегося князя, бурундейская стража слишком поздно призвала к оружию. В короткой резне всех полусонных порубили. Через десять дней саксонцы, по приказу Элуа перейдя через Моравские Ворота, сожгли ладьи склавян в истоках Отавы. В Тёмную Землю не вернулся никто, ни один воин. Все погибли на чужбине. Говорят, спустя пятнадцать лет пришёл в Каменную Ладогу слепой и немощный старик и, назвавшись Хитроком, требовал звать княгиню Белу, чтоб поведать ей, как погиб её муж Стовов. Молодой князь Часлав велел бить старика плетьми и гнать за ворота, чтоб тот не тревожил стенаниями дух недавно умершей матери…

…Подавив огненные пятна под закрытыми веками, Рагдай открыл глаза: его видение о гибели войска Стовова закончилось…

Франки тем временем прекратили орать, бить в бубны, трубить и трясти оружием. Притихли, ожидая продолжения разговора Дагобера с Элуа. Однако продолжения не последовало. Король некоторое время тупо смотрел в траву перед собой, затем взгляд его медленно пополз вперёд, миновав кучу лошадиного помёта, достиг задних копыт коня, на котором восседал Ацур, потом поднялся вверх по беспокойному хвосту и упёрся в кольчужную спину варяга. После этого король удивлённо покосился на Рагдая, с трудом узнал его, обернулся на Стовова, вспомнил всё и выругался так тихо, что кудесник не смог разобрать слов.