Кости никогда не откровенничали о судьбе ее собственных детей, но Инэвера всегда знала, что Джайан умрет молодым. Страх перед этим утроился при известии, что он направился на север.

Кости сказали так:

«Войска Избавителя обречены, если пойдут на север, оставив в тылу непокоренных врагов».

Подтверждение смерти Джайана отозвалось болью, которая усугубилась чувством вины из-за облегчения: миг, которого она так долго страшилась, наконец наступил.

Наполнить слезами пузырьки можно было и позже. Инэвера представила пальму, склонившуюся под ветром боли. Затем сосредотачивала дыхание, пока не обрела силу для нового броска.

«Сегодня ночью на твою власть посягнут трижды».

Это заставило ее помедлить, и на мгновение она испугалась. Взгляд упал на единственный вход в гадальную палату. Снаружи караулили Мича, Джарвах и дамаджи’тинг Кева, готовые за нее умереть. Другие шарум’тинг стояли на часах вне ее апартаментов. Там же караулили и евнухи, обученные лично Энкидо.

Если известие о поражении Джайана дойдет до дамаджи, предсказать их действия станет невозможно. Никому из них нельзя доверять, все они заговорщики. Они не замедлят поступить в своих интересах.

Она воздела кости:

– Всемогущий Эверам, Дарующий Свет и Жизнь, дай смиренной слуге Твоей знание о том, что грядет. Кто бросит мне вызов нынешней ночью?

Кости вспыхнули и, как обычно, сложились в замысловатый узор, но послание было простым:

«Жди».

За дверью раздался крик.

Когда Инэвера вошла, Мелан подняла взгляд. Она сняла свой белый платок и держала черный материнский. Кева лежала у ее ног с погасшей навсегда аурой. У дальних дверей распростерлись Мича и Джарвах. Обе не двигались, их ауры были ровны и тусклы.

К потрясению Инэверы, Мелан расхохоталась. Это было так неожиданно, что она замерла на месте.

– Ну же, Дамаджах! – воскликнула Мелан. – Неужели не видишь иронии? Разве не так же мы годы тому назад застали тебя над трупом моей бабки?

Вполне справедливое замечание. Инэвера не хотела раньше времени становиться дамаджи’тинг племени Каджи, но, когда Кеневах вознамерилась помешать ее планам посадить на Трон черепов Ахмана, она не раздумывая убила старуху.

– Возможно, – согласилась она, – но это не было матереубийством.