– А что такое однокорытник? – спросила Яната.

– Ну, типа одноклассник, – смутившись, ответил Дасаль.

– Однокорытник – это соучастник, сокамерник, – поправил его любитель точности Бенедикт Спиноза. – Сосед по камере.

– По какой камере? – распахнула глаза Яната.

– По камере хранения на рынке в Азурикане, – вновь не сплоховал Дасаль. – Я там подрабатывал одно время. И не сосед это был, а сменщик. Вот есть же типы – всюду суют свой ствол, даже если не просят…

Последние слова явно относились к Спинозе, но тот промолчал. А Дарий, сообразив, что Дасаль не говорил Янате о своем криминальном прошлом, решил помочь груйку.

– У нас в батальоне тоже есть камера, – сказал он. – То бишь изолированное помещение для хранения личного оружия. Да и вообще разных камер хватает.

– Точно! – оживился Дасаль. – В общем, господин Тумберг не из тех, кто не может найти выход из положения. Найдет обязательно, век воли… э-э… я просто убежден в этом!

…В расположение экспедиции прибыли во второй половине дня. Маги, отказавшись от борща Светика Ринагу, сразу же принялись возиться с тараном, чтобы с раннего утра приступить к делу. Хорригор старался даже не смотреть на приглянувшуюся ему повариху. Да и муж ее был неподалеку. Дасаль с Янатой отправились прогуляться по окрестностям, а танкисты не упустили возможность поспать. И занялись этим приятным делом не в танке, а в отведенном для них домике. Потому что Бенедикт Спиноза, стоя в отдалении от лагеря, отшлифовывал свои магические способности и мешал бы экипажу спать.

Аллатон с Хорригором управились с работой только вечером – и пришли в столовую отведать борща и прочего. Там уже сидели Дасаль, Яната и танкисты, а также начальник экспедиции Лойх Гасан и еще с десяток ученых, не занятых исполнением своих служебных обязанностей. Но ученые вели себя тихо, с вопросами и рассуждениями к магам не приставали – понимали, что тем предстоит нелегкий труд, в результате которого, возможно, удастся проникнуть в валы и узнать, что находится там. Возле валов, кстати, уже были в спешном порядке установлены антигравитеры, и все работающие в экспедиции знали, для чего это сделано.

Но Аллатон все-таки решил не играть в молчанку. Опустошив две тарелки наваристого, с обилием овощей и мяса борща, он с благодарностью посмотрел на повариху, погладил себя по животу и с улыбкой произнес:

– Разумеется, очень важно раскрыть тайну здешних валов. Но есть и другие тайны, которыми владеют только избранные. Я говорю об этом вкуснейшем борще, тайну приготовления которого я раскрыть вряд ли смогу.