"Она не делала этого, я знаю." — Бессмысленный довод не прозвучал, когда вдруг дошло, что их аргументы вполне убедительны. Не для него, но им этого хватит, чтобы обвинить данмерку в чем угодно.

 — Даже если так... — Люсьен Лашанс набрал побольше воздуха, пытаясь найти хоть что-то, что хотя бы на время вразумило бы Слушателя. — Мы должны рассмотреть другие варианты. Дождаться возвращения Альги и выслушать ее. Она имеет право...

 — Люсьен, — тихий и мягкий на грани сочувствия голос Анголима заставил замолчать, — ты не совсем верно нас понял. Мы...пришли к этому выводу давно, как только узнали о смерти Тацката. И приняли меры.

 В ушах зазвенело, кольнуло болью в недавней ране, и только что твердый голос сорвался на хрип.

 — Где она?

 — Она решила не сдаваться без боя. — Аркуэн криво усмехнулась и отвела рукой волосы, демонстрируя обгоревшее ухо.

 Алвал Увани взглянул прямо и холодно, с уверенностью праведника.

 — Мы не могли оставлять ее в живых. Ты должен понять.

 Звенящая тишина, в которой тонут все остальные слова. Уже неважно. Кинжал на поясе. До Аркуэн — три шага по столу и еще секунда, чтобы перерезать ей глотку.

 И еще секунда до того, как Алвал Увани превратит его в пепел.

 — Что тут у тебя, отчет? — Данмерка весело скалилась, сидя на углу стола и болтая ногой. — Могу помочь с написанием. Сердце кровью обливается смотреть, как ты его третий день мучаешь. И это после такого задания… Может, тетушка Альга тебе поможет, а ты пока пойдешь помолишься о прощении? Я немного наслышана о деталях, такое только замаливать. </i>

 Она не могла. Кто угодно, но не она. Она должна была жить еще долго, увидеть своих правнуков в Скайриме, возвращаться в убежище с заданий и рассказывать о своей семье за бокалом вина или чашкой чая. Должна была со смехом вваливаться в комнату Винсента в любое время суток, ставить в неловкое положение новичков и отправлять их на кухню за едой, жалуясь на свой преклонный возраст. Должна была, несмотря на возраст, таскать Телендрил по ювелирным лавкам. Она должна была заходить в форт и громко сетовать на скрип костей скелетов, а потом долго доказывать, что школа разрушения куда практичнее некромантии. После споров она должна была пытаться что-то приготовить, и потом оставлять совершенно несъедобное варево, оправдываясь тем, что она алхимик и маг, и растрачиваться на кулинарию — не ее удел.

 Она слишком многое была должна, чтобы исчезнуть.

 — Мы не могли поступить иначе. — Чей-то голос долетел издалека, но было невозможно разобрать ни интонаций, ни того, кто это сказал. Тишина глотала обрывки фраз, куда-то исчез даже сам зал, осталась только глухая и вязкая темнота.